Он не сразу заметил Нарциссу – лишь когда девушка приблизилась к нему, парень, до этого размышлявший о чем-то несущественном и блуждающий по залу равнодушно-отстраненным взглядом, тряхнул головой, отвлекаясь от собственных мыслей и фокусируя взгляд на будущей супруге. Было странно думать, что в скором времени им предстоит сыграть свадьбу и из просто знакомых с детства, из учащихся на одном факультете, стать настоящей парой. Думать об этом было действительно странно, хоть Люциус и не возражал против их помолвки и совместного будущего. Просто понимать, что уже через год-другой, возможно, сразу после выпуска самой Нарциссы, их свободная жизнь закончится, и они, заключив брак, станут семьей, было для него непривычно…
Впрочем, сейчас было не самое удачное время вдаваться в пространные размышления о своем будущем, и хоть, возможно, само мероприятие – выпускной в школе, как начало чего-то нового, как новый этап в жизни – и располагало к подобным мыслям, сам Малфой не был настроен на философию в этот вечер.
Он поднялся навстречу Нарциссе и, склонив голову в ответ на ее приглашение на танец, игриво улыбнулся:
– Безусловно, мисс Блэк, с удовольствием.
Он подхватил ее под руку и они присоединились к другим парам. Краем глаза Люциус отметил, как Себастьян, так же приняв предложение Трэверс, танцует с ней неподалеку.
Нарцисса была сегодня прекрасна. К чему скрывать, Люциус никогда особо не обращал на нее внимания, не старался заигрывать с ней, не старался оценить ее внешность, не думал о ее красоте. Впрочем, даже при всем этом он все же мог точно сказать, что его будущая супруга всегда отличалась красивой внешностью – нежные, миловидные черты лица, аристократическая осанка, прекрасная фигура, гордый взгляд, – все это действительно придавало девушке особый шарм.
Вот и сейчас, одетая, должно быть, в новое платье – Люциус почему-то не сомневался, что для такого случая Нарцисса непременно выбрала новый наряд – она выделялась из числа других девушек в зале, представая даже прекраснее выпускниц, из всех сил старавшихся выглядеть в такой вечер – их вечер – на высоте, и Люциус, склонившись чуть ближе, чтобы она могла его услышать, проговорил, улыбаясь:
– Ты сегодня особенно прекрасна – тебе идет это платье…
В мерцании свечей ему показалось, что он заметил улыбку на лице Нарциссы, впрочем, вскоре их разговор перетек в другое русло, сменившись лишь отвлеченным беседами ни о чем.
– Как тебе «торжественная» часть вечера? Речь директора? Вдохновляюще? – поинтересовался Малфой. Слова Дамблдора нисколько не отложились в памяти Люциуса, хоть он и мог похвастаться неплохой памятью. Просто речь директора, напоминавшая скорей пафосный поток бессмысленных слов, несущих под собой какой-то одному Альбусу ведомый великий тайный смысл, вызывала скорее глухое раздражение и желание закатить глаза, презрительно фыркнув, а не, смотря с восхищением на него, внимать каждому произнесенному слову.
– Не то, чтобы он меня удивил, – выслушав Нарциссу, Люциус продолжил тему: – скорее вызвал желание убраться с этого вечера раньше, чем он закончится. Ты права, столько бессмысленного сказано, будто все вокруг дураки и не видят, не знают, что творится в мире на самом деле. Он что, действительно считает, что вокруг одни наивные идиоты, не интересующиеся происходящими событиями и предпочитающие смотреть на мир будто сквозь розовые очки, как вот обожаемые им гриффиндорцы? Впрочем, знаешь, у каждого свое понимание «хорошо». Может, для них это и есть хорошо. Кто знает…
Дальше вновь продолжились разговоры на отвлеченные темы. Люциус что-то говорил Нарциссе о планах на ближайшее будущее, она что-то ему отвечала… Вечер протекал как и должно…
Люциус то и дело бросал взгляды на танцующие пары, то останавливаясь на ком-то на какие-то мгновения, то просто отстраненно скользил взглядом по платьям, сливающимся в один поток блеска в мерцании свечей. В какой-то момент его внимание привлекла пара, танцующая неподалеку, – его сокурсник Эдгар Кристалл с какой-то девчонкой с младших курсов. Насколько помнил Люциус, девушка, имени которой он не то, что забыл, но, пожалуй, и не знал никогда, была с шестого курса Хаффлпаффа. Неуклюже стараясь успеть за ведущим ее в танце Эдгаром, она неистово краснела под его взглядом и раздававшимися с разных сторон насмешками. Люциус лишь тихо хмыкнул, слегка изогнув бровь, наблюдая за представшей его взору картине. Ему не было дело ни до этой младшекурсницы, ни до того, что выкрикивают в ее адрес другие ребята, просто в какой-то момент его взгляд зацепился за девчонку, и он продолжал наблюдать за ее потугами не упасть в грязь лицом перед партнером и наблюдавшими за ними ребятами.
Сама же она в какой-то момент, видимо, просто не выдерживает этого напряжения, и, толкнув одну из пар, умудряется упасть, порвав подол собственного платья. Этого было достаточно, чтобы те, кто наблюдал за ее неуклюжим танцем, разразился волной хохота, заставив девчонку броситься прочь из зала.
Люциус посмотрел ей вслед и, усмехнувшись, покачал головой. На что она, собственно, рассчитывала? На поддержку и понимание со стороны пришедших на вечер по большей части малознакомых ей школьников? Малфой давно осознал, что подобные надежды попросту глупы и бессмысленны, и потому предпочитал рассчитывать всегда только на самых близких, лишь им доверяя и лишь от них ожидая поддержки или же понимания. К тому же Люциус искренне не понимал, к чему делать то, в чем тебя почти наверняка заведомо ждет позор? Он слишком заботился о своей репутации, чтобы, поддавшись возникшим желаниям, выставить себя посмешищем у целого зала…
Музыка тем временем стихла, и Люциус, прослушав очередные слова директора, вновь склонился к Нарциссе:
– Не желаешь сесть рядом? Жаль только, что потанцевать нам спокойно не дали.
