Почувствовавший себя гораздо более живым после вчерашнего визита Дианы Найджел изнывал от скуки, заваленный цветами, открытками и мандаринами. Конечно, ведь приближалось Рождество - вот все и передавали именно мандарины, пытаясь организовать больному некое подобие праздничного настроения. Но он никогда не питал любви к цитрусовым вообще и к мандаринам в частности, так что теперь ими угощалось все отделение лечения отравлений растениями и зельями, причем и больные, и стажеры, и целители.
Появление Морганы отвлекло его от чтения дурацкой книжки, которую он выпросил у привет-ведьмы, сделав такие грустные глаза, что она не только пожертвовала ему этот великолепный образчик любовной чуши с нелепыми описаниями эротических сцен, но еще и обещала приносить ему свежие газеты. Больной сразу же приободрился, захлопнул книжку, которую перечитывал от нечего делать уже в третий раз, приподнялся на подушках и просиял самой милой улыбкой, на какую только был способен в нынешнем состоянии.
- Я готов принимать поздравления, только не очень интенсивные... - Промурлыкал он, простирая руки навстречу дорогой гостье, бывшей частью этого сумасшедшего плана.
Моргана активировала артефакт, чтобы их разговор не подслушали, и он весело рассмеялся, потянувшись за ее рукой словно недоглаженный кот. Ну а что? Может, он и был той еще скользкой тварью, но разве это означало, что его не нужно как можно больше гладить?
- Здравствуй, солнышко, - отказываться от мурлыкающего тона и не думал, да и зачем? Теперь он вообще мог нести любую чушь и радоваться жизни. - Честно говоря, я и представить себе не мог, что это будет так... Так... Впечатляюще? В какой-то момент я и сам успел поверить, что мне пришел конец. Впрочем, это было все еще не так ужасно, как некоторые симптомы. Я думал, что вывернусь на изнанку буквально с головы до пят, это было... Так мерзко, что никакие стажеры с этим не сравнятся, даже если буду очень стараться! Между прочим, кое-кто из этих самых стажеров подает некоторые надежды. Ну ты же знаешь, я не мог не обратить внимание...

Конечно, на Моргану произвела сильное впечатление обложка книги, которую Найджел только что захлопнул и отложил в сторону. При иных обстоятельствах читать нечто подобное он согласился бы разве что под пытками, но сейчас перечитывал дурацкий любовный роман совершенно добровольно - все лучше, чем бессмысленно пялиться в потолок!
- О... Это, стесняюсь сказать, произведение весьма наивно, - хмыкнул он. - Даже не знаю, какой урок я мог бы из него извлечь... Постельные сцены написаны так, словно автор пишет о том, чего с ним никогда в жизни не случалось. Кажется, пишет с чужих слов, может быть, начитавшись подобных же книг, не знаю...
Найджел очаровательно улыбнулся и потянулся за рукой Морганы: раз уж начала гладить, пусть гладит тщательнее! Он, в конце концов, заслуживал этого, как никто другой! Тем более что здесь его просто некому было гладить, что само по себе было ужасно несправедливо и вообще возмутительно. Со своей последней любовницей он расстался еще три месяца назад, а любовника, видимо, готовили уже к похоронам. Впрочем, как раз именно его Трэверс не любил ни капли, так что избавление действительно было долгожданным, хоть и мучительным. Как говорится, друзей надо держать близко, а врагов - еще ближе, но всегда наступает момент, начиная с которого врагов пора перемещать в могилы. Вот он и занялся...
- Я замечательный, - нагло и весело откликнулся он, поймав взгляд женщины, мол, гладь еще, гладь-гладь-гладь, - Мне нравится как это звучит, хотя я еще не знаю последних новостей. Хозяйка этого, гм, романа обещала приносить мне газеты, но то ли забыла об этом, то ли не появляется на работе, я не знаю, не видел еще... Мне же не разрешают пока много вставать. Представляешь, какая это тоска зеленая? Хорошо, что здесь хотя бы есть стажеры, кстати, нужно попросить кого-нибудь купить все свежие выпуски всех газет и журналов... Представляешь, здесь работает теперь сын Эйвери! Я считаю, это очень удачно... Его отец, конечно, несколько эксцентричен, но кто сегодня этим не грешит?
Найджел все-таки отобрал у Морганы несчастную розовую книжку, отложил ее подальше и завладел рукой женщины - раз уж она не гладила его с должным старанием, нужно было подать ей пример и на ней продемонстрировать, как именно это нужно делать. Чем он и занялся с большим удовольствием.

- Ох, хотим ли мы знать, кто печатает... Эту макулатуру. Я бы сказал точнее, но при даме неловко, - промурлыкал старавшийся никогда не браниться при женщинах Найджел. - Я вообще надеюсь, что я ничего подобного никогда больше читать не буду. Иначе мне придется снова лечь в эту проклятую больницу, но уже в отделение для тех, кто повредился рассудком. А я своим рассудком покамест очень даже дорожу!..
Свой мозг он справедливо полагал лучшей своей частью. Другие ценили в нем разные качества, он в самом себе - в первую очередь смекалку и хитрость, которых за его обаянием многие и не замечали, не понимали, что он аккуратно направляет разговоры туда, куда ему выгодно. Его улыбка многим застилала глаза. Конечно, казаться милым и безопасным ему тоже очень нравилось.
- О, я уверен, что с ним все будет в порядке, - вспоминать о юном наследнике семейства Эйвери тоже было приятно, - в его возрасте это простительно. Куда ему спешить, в конце концов? Он еще покажет себя, я уверен. У него блестящие перспективы, и я не сомневаюсь, что он распорядится ими в итоге наилучшим образом. Просто ему нужно время. Все мы с чего-то начинали, правда, дорогая? Вспомни меня в его возрасте: разве по мне можно было сказать, что я стану тем, кем стал? Я был бестолковым. У меня в голове были одни шашни, я флиртовать научился раньше, чем думать... Но выросло же из этого что-то приличное!
Ну, здесь он, конечно, немного преуменьшал: в юности он такого впечатления, как сейчас, конечно, не производил, но был отнюдь не безнадежен.
- А что Деррик, кстати? Ты же не только из интереса к этому, гм, роману его вспомнила? Уверен, он нас тоже еще удивит. Еще не начал, кстати? - Ну а почему нет? Ситуация сейчас была довольно благоприятная, можно было на многом сыграть и многое представить в нужном свете, заработав на этом еще и приличные деньги. Издательство - это страшная сила, вообще-то... Если правильно распорядиться им, конечно. Увы, до сих пор сын Морганы не производил впечатления того, кто может стать хорошим главой рода, и это не могло не беспокоить - Моргану в первую очередь, Найджела, конечно, уже далеко не в первую очередь. Шафики были союзниками, и он действительно тепло относился к этому семейству, но не настолько, разумеется, чтобы прямо-таки мечтать о его усилении.