[nick]Marisel Montrose[/nick][icon]http://sh.uploads.ru/eEBCU.jpg[/icon]Пожалуй, это был самый обычный, ничем не отличающийся от других и ничем не примечательный, вечер. Привычный рабочий день в мастерской – Дерия работала над специальным заказом, который не доверила своим мастерам, и то, что у нее получалось, женщине действительно нравилось. Привычные несколько часов, проведенные дома в отдыхе после работы, в подготовке к предстоящему вечеру и в томительном ожидании этого самого вечера – это зудящее чувство от скорого выхода на «сцену», хоть никакой сцены в полном понимании этого слова в баре не было, возникало у нее каждый вечер, принося истинное удовольствие. Привычное превращение в давно ставший родным образ, шаг на небольшой помост перед отдыхающими посетителями бара, и… музыка, разливающаяся по залу, заполняющая собой каждый его уголок и приятной дрожью отдающаяся в сердце…
Часы показывали почти десять вечера, и Дерия, уже два часа не сходившая со сцены, присев у рояля и наиграв аккорды очередной песни, запела:
– Where have all the good men gone
And where are all the gods?
Первые строки изначально живой и энергичной песни звучали, однако, довольно медленно и протяжно, и музыканты не спешили подхватывать знакомый им мотив. Лишь на середине первого куплета, когда музыка стала куда живее, в игру вступила гитара – молодому гитаристу Корвину всегда нравилась эта песня и на ней он отрывался по полной – а еще через каких-то пару аккордов к дуэту рояля и гитары подключились ударные, звучавшие в этой мелодии более чем гармонично, наполняя ее силой и мощью. Дерия же, отвлекшись, наконец, от аккомпанирования самой себе, встала из-за рояля и продолжила исполнение, полностью отдаваясь музыке – она и сама любила эту песню, и часто включала ее в свой репертуар…
– I need a hero!
I'm holding out for a hero 'till the morning light,
He's gotta be sure
And it's gotta be soon
And he's gotta be larger than life!
Larger than life... – пожалуй, сегодня Дерия была как никогда в ударе и явно наслаждалась каждой нотой звучащей песни – живой, веселой, энергичной… настоящей. Она живо передвигалась по сцене между музыкантами, пару раз спускалась в зал, подходя к особо увлеченным песней столикам, в танце перемещалась между столиками, и сегодня ей действительно нравилась эта игра «на публику».
– I need a hero! – пропела последнюю строчку женщина, вновь вскочив на сцену, и, увлеченная музыкой, еще пару мгновений стояла, уставившись в непривычно притихший зал бара.
Впрочем, тишина здесь царила недолго, и, стоило только последним аккордам мелодии умолкнуть, как зал вновь зажил своей жизнью. Волна же, охватившая Дерию во время исполнения, таки отступила, и Йылмаз, махнув музыкантам, сошла с небольшой сценки – часы как раз показывали десять и у нее был более чем заслуженный пятнадцатиминутный перерыв – подхватила гитару, мирно покоящуюся на стойке и направилась к бару.
– Грэм, сделаешь кофе? – она приземлилась на высокий стул, дожидаясь заказа и вновь осмотрела зал, отмечая, что диван в дальнем углу помещения не занят посетителями, а, значит, на нем можно расположиться с комфортом на ближайшее время.
– Опять только кофе, Марисель? Никакого разнообразия… Может, тебе сделать мой фирменный коктейль? – в который раз попытался уговорить Дерию изменить своим привычкам бармен,
– Хорошо, уговорил…
Парень от неожиданности даже удивленно изогнул бровь, переспросив:
– Серьезно?
– Абсолютно! Пожалуй, сегодня можно и разнообразить… – она улыбнулась Грэму и добавила: – Коньяком, например. Я вооон на том диване буду ждать, – Дерия указала на облюбованный диван и, получив утвердительный кивок бармена, подхватила гитару и направилась туда.
В углу было даже относительно тихо, впрочем, ей нисколько не мешали звуки шумного зала, сегодня как никогда многолюдного, а вот она им очень даже могла помешать, поэтому, наложив на пространство вокруг себя полог тишины, Дерия удобно устроилась на диване, подогнув под себя одну ногу и, выудив из кармана кожаного пиджака свой ежедневник, раскрыла его на нужной странице и склонилась над гитарой, перебирая струны и напевая:
– Lui qui me fait
Tоurner dans le vide vide
Tourner dans le vide vide
Tourner dans le vide
Me fait tourner dans le vide, – эти строки и мелодия, вот уже несколько дней не выходившие у нее из головы, нужно было наконец оформить во что-то законченное – почему-то женщине казалось, что из этого может получиться очень даже неплохая песня…

Отредактировано Derya Yilmaz (26.10.2019 03:41:41)

[nick]Marisel Montrose[/nick][icon]http://sh.uploads.ru/eEBCU.jpg[/icon]– Non ne le jugez pas
Vous qui ne connaissez pas
Les vertiges et le labeur
Vous êtes faussement heureux
Vous troquez vos valeurs, – строчки постепенно складывались в единую картину, и то, что получалось, очень нравилось Дерие – она любила, когда в песне был сюжет, цельная история, и эта композиция должна была получиться как раз такой. Она искренне надеялась, что сможет закончить песню сегодня, чтобы уже через пару дней, окончательно обработав ее, начать репетировать с ребятами и включить вскоре композицию в свой репертуар. А сделать это она могла только здесь, в баре – Дерия знала, что здесь, пусть и в этой шумной и суматошной обстановке, в перерывах между собственными выступлениями, она может творить куда лучше, быстрее и воодушевленнее, чем, к примеру, дома. Это было странно, но раз за разом именно так и выходило у женщины – все свои песни она писала именно в такие вечера, сидя за чашкой кофе, с гитарой и блокнотом в руках. И песни, если уж говорить без лишней скромности, которая, впрочем, не была присуща Дерие, получались у нее весьма неплохие.
Быть может, выходило так потому, что лишь здесь она полностью отстранялась от своей обычной жизни, не думала о мастерской, о бизнесе, о работе в целом и о том, что ей лучше потратить свободное время на усердную работу для получения следующей категории. В «Moon Hollow» она могла полностью отдаваться творчеству, не думая ни о чем, кроме музыки, ведь здесь она была не Дарией Йылмаз, а Марисель Монтроуз – веселой певицей, для которой музыка была смыслом жизни, которая погружалась в музыку и творчество с головой, не замечая ничего вокруг себя…
Вот и сейчас, творчество, как и всегда, полностью увлекло ее, и она буквально не видела ничего вокруг себя. Не видела и не слышала. Она не заметила, как официант принес кофе, который теперь привычно остывал на столике перед ней. Она не заметила, что паренек при этом что-то спрашивал у нее, и даже не подняла голову от гитары. Не заметила она и как в накрытое волшебным куполом пространство вошел незнакомый мужчина и очнулась лишь почувствовав, как рядом с ней на диван кто-то опустился.
Подумав, что это скорей всего Корвин решил по старой привычке поинтересоваться, что она такое интересное сейчас пишет – парень не отличался особой тактичностью и раз за разом, стоило Дарие уединиться в каком-нибудь углу зала, тут же оказывался рядом – женщина подняла глаза от гитары и сфокусировала шальной взгляд, все еще увлеченный музыкой и навеянными музой строками – казалось, она в целом пребывает мыслями сейчас не здесь – на потревожившем ее покой… незнакомце и невольно растерянно протянула:
– Ээм, добрый вечер?
Пару мгновений она рассматривала незнакомого мужчину, ворвавшегося к ней с элем в одной руке и с гитарой – в другой. У него, казалось, был слегка шальной взгляд, будто эта кружка эля была далеко не первой за этот вечер, на щеке виделись следы помады, что вызывало у женщины улыбку. Да и сам он весь светился, улыбался ей весело и открыто – эта улыбка, надо сказать, была весьма заразительной, и Дерия сама не заметила, как начала улыбаться в ответ.
Мужчина при этом, кажется, что-то еще и говорил – сосредоточившись – мысли в голове до сих пор «кружились в пустоте» – она услышала лишь последние его слова – он весьма недвусмысленно, как показалось Дерие, предлагал «сделать это вдвоем». Что именно «это» женщина понятия не имела, но продолжила улыбаться незнакомцу, правда, улыбка теперь выходила несколько смущенной.
– Простите, я увлеклась и совершенно не слышала, как вы подошли.
И что вы при этом говорили, – пронеслось у нее в голове, но озвучивать это она не стала.
Дерия выпрямилась, чуть развернувшись корпусом при этом к мужчине, удобнее устроила гитару на коленях и, тряхнув волосами, облокотилась на нее, подперев голову рукой. Взгляд невольно опустился на инструмент в его руках, и она улыбнулась уже куда более открыто и счастливо, всем своим видом показывая, насколько она увлечена музыкой и всем, что с ней связано.
– У вас прекрасная гитара. Вы музыкант? – она почему-то не сомневалась в положительном ответе на свой вопрос – все же не часто встретишь среди посетителей бара мужчину с гитарой, и на ее памяти этот конкретный мужчина был первым. – Что предпочитаете играть? А вы только играете или поете тоже? – все с тем же воодушевлением продолжала расспрашивать Дерия, подумав, что, пожалуй, было бы интересно исполнить с ним что-то в дуэте, но предлагать ничего подобного первой не спешила, ведь они не были даже знакомы. Впрочем…
– Ох, простите, – спохватилась, наконец, Йылмаз, – я как всегда увлеклась, только речь зашла о музыке и даже забыла представиться – Марисель, – и протянула мужчине руку.
Да, она помнила, что первым должен представляться мужчина, но разве в подобной неформальной обстановке это играет такую уж важную роль? Как, пожалуй, не играет никакой роли и фамилия – лишь имя, новое интересное знакомство, гитара и музыка…

[nick]Marisel Montrose[/nick][icon]http://sh.uploads.ru/eEBCU.jpg[/icon]Новый знакомый, имени которого она, впрочем, пока так и не знала, продолжал улыбаться все так же заразительно и ярко, и Дерия не могла не отвечать ему тем же. Поэтому женщина так и сидела с той же улыбкой на устах и открыто с интересом рассматривала гитару в руках музыканта и – куда менее открыто, но в то же время и не особо пряча свой интерес – его самого. Его распущенные длинные волосы, его небольшую бородку, его светлые брови и… глаза. Да, пожалуй, глаза привлекали к себе внимание в первую очередь – глаза и улыбка. Ярко-голубые, живые, в них плясали веселые и озорные чертята, и это, безусловно, притягивало взгляд…
Впрочем, Дерия честно старалась скрывать свой интерес к собеседнику и внимательно слушала, что он ей говорил. А говорил он ей довольно интересные вещи.
– Оооу, правда? “Il racconto dei racconti”? – она еще более восторженно посмотрела на музыканта. – Это так неожиданно… У меня есть пара пластинок вашей группы и я когда-то даже хотела разучить песни, которые мне нравятся больше всего. Я особенно люблю «Komm mit». Но, увы, – женщина состроила расстроенную гримасу, – мое желание изучить немецкий пока так и остается всего лишь желанием.
Да, она действительно не ожидала увидеть здесь, в небольшом баре в Косом переулке, довольно известного музыканта. Не сказать, чтобы группа “Il racconto dei racconti” была у Дерии самой любимой – все же сама женщина предпочитала английскую и французскую музыку, куда ярче находящую отклик в ее душе – но услышав когда-то несколько композиций этой группы, поняла, что они однозначно запали ей в душу.
– Да, погода в Лондоне редко когда может порадовать. Должно быть, это единственное, что портит впечатление об этом городе… Там, откуда я приехала, намного солнечнее, теплее и… – Дерия задумалась на мгновение, подыскивая подходящее слово, – пожалуй, ярче.
Женщина мечтательно улыбнулась, отведя взгляд чуть в сторону и вспоминая при этом свой родной город – Стамбул – который всегда казался ей одним из самых ярких и живых городов. Казалось, он действительно был наполнен жизнью, он искрился энергией. В Лондоне ничего подобного Дерия не чувствовала. Да, она привыкла к нему, даже, наверное, полюбила, но он все так же казался ей каким-то мрачным, серым, невзрачным. 
– Впрочем, знаете, – отвлекясь от воспоминаний, она посмотрела на мужчину с некоей хитринкой и улыбнулась: – я даже рада, что сегодня такая погода – не каждый день встретишь в «Moon Hollow» посетителя с гитарой, да еще и не случайного прохожего, не знающего и двух аккордов, а музыканта,   
Йылмаз говорила от чистого сердца, и вся светилась при этом – ее всегда привлекали люди, так же, как и она сама, горящие музыкой, так же увлеченные игрой и пением, так же погруженные в эту атмосферу, а новый знакомый казался ей с первого взгляда именно таким.   
– Так что я очень рада нашему знакомству, Эммерик, – Дерия не знала значения этого имени, но отчего-то сразу подумала, что этому музыканту оно весьма подходит.   
А музыкант тем временем, коснулся губами сначала тыльной стороны ее ладони, потом кончиков пальцев и в целом, казалось, не спешил выпускать ее ладонь, заставляя Дерию вновь улыбаться, правда, уже смущенно и даже слегка отводить взгляд. Впрочем, несмотря на это, и сама Дерия не торопилась убирать руку, не особенно думая в этот момент, насколько неприлично и неподобающе ее поведение. Вместо этого она оживилась в ответ на слова мужчины и, сияя, проговорила: 
– Мне определенно нравится ваше предложение – такие прекрасные гитары, – а свою гитару Дерия без приуменьшения считала самой лучшей и замечательной и вряд ли кто-то смог бы переубедить ее в этом – она всегда искренне удивлялась, как можно играть на инструменте и не любить его всей душой, – обязательно нужно познакомить! Жаль, что я не услышала ваших слов в первый раз, – она вновь состроила гримасу, на этот раз виноватую. – Но, думаю, вы можете меня понять – иногда музыка так увлекает, что не видишь и не слышишь ничего и никого вокруг. Особенно когда накатывает вдохновение, и песня сама ложится на бумагу, на ноты…
Она перевела взгляд на блокнот, где как раз писала новую песню, когда в ее угол наведался Эммерик и только сейчас заметила на столе чашку кофе. Как раз вовремя – мужчина интересовался, не хочет ли она чего-нибудь выпить, и Йылмаз отрицательно покачала головой.   
– Нет-нет, ничего не нужно. Пока я играла мне принесли мой заказ – кофе с коньяком. Правда, – Дерия пригубила напиток и поморщилась, – он уже остыл – видите, я не заметила даже этого, – печально вздохнув, она поставила чашку на место, и вновь повернулась к Эммерику. – Но это все неважно. Давайте лучше вернемся к нашему разговору. Вы хотели познакомить наши гитары, но мы так этого и не сделали…. Мы обязательно должны это исправить прямо сейчас, – женщина любовно погладила изгиб своего инструмента. – Более того – увидев вас с гитарой, я тоже подумала, что точно было бы здорово исполнить что-то вместе. Правда, я не знаю, какие песни вы знаете и любите. 
Она растерянно пожала плечами, пытаясь на ходу вспомнить, что могла бы предложить собеседнику из своего репертуара. Большинство ее песен вряд ли подошли бы Эммерику – какие-то были чересчур женскими, какие-то не подходили для двух голосов, какие-то, как отчего-то казалось Дерие, он мог не знать. Однако, вспомнив о том, что сам музыкант поет о героях, она вдруг подумала об одной песне, которую всегда любила, но исполняла крайне редко. Композиция эта идеально подходила для двух голосов – мужского и женского – и, по личному мнению Йылмаз, именно в таком сочетании звучала наиболее ярко и полно.
– Хм, мне вспомнилась одна песня. Может, и вы ее знаете. Я наиграю, если вы не против, – Дерия улыбнулась Эммерику и, коснувшись струн, напела несколько строк: 
– Every time you touch me
I become a hero 
I'll make you safe 
No matter where you are…