Сколько времени она уже здесь – день? Месяц? Год? Если вообще время в том странном, темном и нереальном месте между жизнью и смертью, на этом безлюдном острове, где бродят лишь тени, отделяясь от древних статуй, статуй смерти, одной из которых – пока – не стала она сама? Есть ли здесь время, есть ли здесь что-то настоящее – или она, сама того не понимая, сама уже стала такой же тенью, и все попытки найти выход, вернуться к себе – пустое, иллюзия, обман странного существа и странного мира?

Когда она стала Темной Сарой? Где потеряла себя светлую, возможно ли для них еще стать единой, настоящей, живой Сарой? И нужно ли это?

Она не помнила, что было раньше. Как жила до того, как очнулась в лодке, плывущей по темной реке, как оказалась в море, как ступила на каменистую землю острова. Здесь все время была ночь, и нельзя было понять, что сияет сильнее – звезды или драгоценные камни, украшающие каменные статуи. Статуи были везде, и первое время она лишь рассматривала их удивительные лица, одновременно и похожие, и непохожие на лица людей. Рассматривала, не думая ни о чем – место ли было настолько удивительным, завораживающим, она ли забыла обо всем. И то, и другое – это она поняла, войдя в пещеру, которая открылась перед ее взглядом час? день? месяц? спустя. Чувство времени покинуло ее или весь этот кусок таинственного мира. Она шла, плутая по лабиринту – и почему-то зная, что сможет выбраться, не задумываясь, куда идет. Шла – и встретила себя. Небольшой отрезок собственной памяти, отраженный в камне – ее имя было высечено на статуе, и это давало загадочным силам власть над ее душой.
Сара. Она – Темная Сара, и она… кто же?
Память не вернулась, но вернулось ощущение себя человеком. Она – Темная Сара, и она должна вернуться… куда? Неважно, она должна выбраться отсюда – и тогда она вспомнит все, сложит себя и свою память, разлетевшуюся мозаикой, сложит этот пазл. Должна сложить.

Она бежала, вырвавшись из плена сладких грез и дивного танца, который чуть было не заманил ее в ловушку, не соединил с опасной статуей. Она не останется здесь, она не станет камнем! Она бежала – и, как оказалось, бежала к ответам. Или же к еще большим загадкам?

Why's there a statue carved for me
I'm not dead I'm alive and breathing!
I won't take this without a fight
They're not the ones who just can turn off my life light!

Ненависть – хорошее чувство. Ненависть возвращает память, ненависть дает силы бороться, даже когда оказывается, что она уже практически умерла, разделилась на части, разбита на осколки души, которые будет очень сложно собрать. И пусть она пока не помнит, что привело ее в этот мир, она должна ответить на все загадки, собрать все ключи – только тогда она станет собой. Сарой.

Она снова шла по лабиринтам пещеры, будто бы зная, что именно там есть то, что ей нужно – ключ. Ключ от рая или от царства мертвых, ключ от ее памяти, ключ от нее самой. Шла, дивясь переливчатым прожилкам камня, которые освещали на первый взгляд кромешную темноту, касаясь удивительно холодных и почти живых камней, чье сине-фиолетовое сияние делало все вокруг мистическим, невероятным. Шла вперед, туда, где сапфирового света было больше.
Это оказалась огромная пещера с озером и островом в центре. Здесь действительно было слишком, до боли в глазах много сияния, и она не сразу рассмотрела, что исходит оно от прекрасного дракона, спящего на острове. А потом сердце сжалось – у дракона был ключ, тот ключ, который нужен был ей, чтобы остаться живой. Словно во сне, она подошла к воде, увидела лодку – не ту ли, которая принесла ее на остров? – и, спустив ее на воду, стала приближаться к дракону. Еще не вернувшаяся память подсказывала, что дракона стоит бояться, что он опасен, что она может умереть, так и не получив ни один ключ. Но здесь, между жизнью и смертью, все слишком походило на химеру, и она не могла остановиться – будто бы некая неведомая сила вела ее вперед, туда, где в нестерпимом синем сиянии прятался маленький серебряный ключик – и как она его рассмотрела с берега?
Ноги вели ее по островку, руки сами собой взяли ключ, и она могла только подивиться тому, что дракон не проснулся. Это было слишком просто – даже для этого места. Это было слишком неправдоподобно. Она не ответила на загадку, но уже получила ключ. Получила ли?
Стоило ее лодке коснуться воды, пещера наполнилась страшным звоном и каким-то действительно потусторонним хохотом…

[nick]Dark Sarah[/nick][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status]

Как можно бояться смерти, когда ты уже – почти – умер? Как можно верить в реальность, когда с тобой происходят совершенно нереальные события?
И все-таки она чувствовала, что все происходящее – не сон. Не бывает во сне так страшно, так больно, так мокро. Не бывает во сне таких странных и пугающих существ. Только в кошмаре. И ее явь, кажется, стала тем самым кошмаром.
Она пыталась вырываться, но безуспешно – страшные видения с холодными скользкими лапами топили ее, тянули ко дну, не дав даже сделать вдох. И Темная Сара почти приготовилась к смерти – окончательной смерти, почти пожалела, что смогла сбежать от собственной статуи – там это могло бы быть не так больно и страшно.
Но неужели она позволит этому острову забрать ее душу? Неужели останется здесь навсегда, так и не вспомнив то, что отчаянно хотела вспомнить?
Или она уже умерла – и это дивное видение подводного дворца стало ее посмертием? Оно красиво, маняще, но вряд ли будет гостеприимно – черные существа втолкнули ее внутрь, и Темная Сара поняла, что ее одежда и волосы совершенно сухие, что здесь она может дышать и, главное, что ключ, который она успела повесить на цепочку на шее, не пропал. Значит, у нее еще есть шанс выбраться!
Или нет? Стражи сменились, и теперь ее повели внутрь дворца, не дав насладиться его красотой – даже сейчас, когда она еще яснее чувствовала, как близко стоит смерть, подводный дворец казался чем-то ирреальным и невероятно прекрасным. Но не его темные коридоры, по которым тащили ее новые стражи – эти были похожи на статуи, их руки были холодными и жесткими, каменными, и некоторое время Темная Сара всерьез думала над тем, что же было хуже – липкие мокрые перепончатые лапы черных кошмаров или эти безжизненные мраморные тела. Она понимала, что впереди ее ждет нечто ужасное, но страх… он изменился, отступил, позволяя думать о том, как же она будет спасаться. А это было просто невероятно важно – сбежать, причем сбежать вместе с ключом. Тем ключом, который должен был стать ее шансом на спасение, но пока лишь подтолкнул в бездну – или еще дальше за ее пределы. Да и есть ли какие-то пределы в этом странном месте?..
Она уже не пыталась вырываться – и вскоре ее вытолкнули в светлый зал, показавшийся ненастоящим после темноты коридоров. Прикрыв глаза рукой, Темная Сара с опаской осматривалась – это напоминало шахматную доску, еще одно проснувшееся воспоминание из прошлого. И стражи, которые, отпустив ее вышли, и другие, стоявшие по периметру, и она сама – они все были фигурами чьей-то чужой безумной игры, только сама она казалась единственной оставшейся черной фигурой среди белых. Проигранная партия.
Звенящая тишина, застывшие фигуры-стражи… Все это черно-белое однообразие давило – Темная Сара понимала, что сейчас бежать бессмысленно – и просто нельзя, — но чувствовала себя слишком чуждой, слишком яркой, слишком другой – она не подходила этому месту, она не могла слиться с этими стенами, выделяясь ярким инородным темно-синим пятном. Слишком живым – хоть и ждала ее, похоже, смерть.
Внезапный шорох, тень на лестнице – дракон! – заставили застыть, но внезапно полившаяся будто из ниоткуда музыка – неподвижные ранее стражи не просто так держали свои инструменты, — неожиданно придала сил. Маска спокойствия далась с трудом – и почти тут же рассыпалась, когда вместо огромного синего чудовища по лестнице спустился мужчина.
Прекрасный.
Чужой.
Такой же чужой этому месту – такое же неуместное яркое пятно – но это не роднило, наоборот. В его невероятных глазах было слишком много всего – зря она решилась встретить его – свою смерть? – прямым взглядом, теперь уже не вырваться. Безумие, жестокость, жажда золота, властность – и где-то на дне, почти незаметно – тот же вопрос «кто я, откуда я здесь?», который так занимал саму Темную Сару. Она смотрела ему в глаза – и это было ошибкой, она не могла освободиться – и вряд ли могла что-то от него скрыть.
— Я не знаю, почему меня привели сюда, — голос не дрогнул, и удалось произнести это твердо и даже не теми словами, которые вертелись в голове. Хотя она и догадывалась, с чего это ее сюда притащили, как же иначе. И все, что думала по этому поводу, скорее всего отразилось на лице, мелькнуло в глазах, но пока – хоть и глупо надеяться – она пыталась удержать маску. То самое – снова всплывшее из прошлого – «хорошую маску при плохой игре».
Стремительный.
Он оказался рядом слишком быстро, схватил за плечо – и его рука, теплая и живая, резко отличалась от рук стражников. Но она все равно причиняла боль, и Темная Сара попробовала вырвать плечо – боль помогала хоть ненадолго отвести взгляд.
— О чем вы, сэр? И незачем так кричать! Я видела ключ, но я его не воровала!
Оставалось поверить самой. Вот только серебряный ключ, висящий на цепочке, холодил грудь, прячась за воротником. Слишком сильно. Слишком сложно.
Я просто не могу ему лгать.
— Заслужить его? – скрывать то, что ключ ей нужен, было глупо и просто невозможно. – Как, интересно?
Она помнила о том, что должна отвечать на какие-то вопросы. Хорошо, если речь именно об этом… Но жуткий взгляд и безумный, но завораживающий смех почти не оставляли надежды.

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]

Гостья? О нет, скорее пленница! Она не выбирала этот остров, не стремилась стать строкой этой безумной песни – она оказалась здесь против своей воли, и законы гостеприимства для нее не важны. Она пленница – и она делает все, чтобы спастись, разве об это нужно говорить отдельно, разве это не очевидно?
Она попыталась отшатнуться – Дракон становился все более жутким, все более безумным; его взгляд, в котором уже не было почти ничего человеческого, завораживал, не отпуская. Он видит меня насквозь… Мерзавец, чудовище, да что он себе позволяет!
Как зачарованная, Темная Сара теряла себя под взглядом Дракона, и не сразу увидела, как его рука тянется к вороту ее платья. А потом было поздно – он увидел ключ, сорвал его вместе с цепочкой, заставив вскрикнуть от боли, отбросил Сару, так что она упала на пол и заскользила по шахматному полу, словно побитая фигура.
Проиграла. Или…?
Это мой последний шанс, — думала она, с испугом наблюдая за своим тюремщиком. Он менялся – и это завораживало, хоть и было жутким. Или именно из-за того, что было жутким? – У меня нет выбора, я должна посмотреть, к чему это приведет.
Лотерея.
Дракон менялся – и в Саре поднималось все темное, глубинное, что заставляло сердце биться чаще, что заставляло не просто чувствовать себя кроликом перед пастью огромного удава, но и бороться, играть, противостоять. Это был ее шанс – и это был ее огонь, который только разгорелся ярче от звуков резкой, кружащей голову музыки.
Противостояние.
Резко, сильно, до боли – Дракон закружил ее в танго, и Темная Сара задыхалась от желания раствориться в этом танце и его жутких глазах. Но так она умрет, умрет еще раньше, чем превратится в статую!
— Я сдаюсь, забирай все, — выдохнула она, когда танец почти заставил раствориться. Звучание собственного голоса помогло – она все же вспомнила, кто она, зачем она здесь, наваждение ослабло, и ключ снова стал для нее важнее, чем этот жуткий жаркий взгляд. — Посмотри на меня и на то, как я прошу прощения, доброты и помощи! – ведь я уже стала твоей марионеткой, чего же еще ты от меня хочешь? – Забирай все, что у меня есть, — всю меня, — я сдаюсь, — но я умру не здесь, умру иначе!
Зачем она заговорила о смерти? Ведь он вполне способен ее убить. Но… что он говорил о «заслужить»? Что же нужно делать, чтобы вернуть ключ?..

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]

Это звучало обещанием, почти угрозой – они оба умрут позже, но, быть может, станут причиной гибели друг друга? Это звучало ужасно, но удивительно чарующе, словно бы это «не здесь и не сейчас» дарило им – обоим? вместе? – надежду на какую-то другую жизнь, на спасение. Это звучало ужасно смешно и неправдоподобно – почти не верилось в то, что ей удастся сбежать, получить ключ, спастись и найти себя. И все же слова Дракона удивили – он тоже готовится к смерти? Зачем? И то ли эти слова, то ли его руки – такие сильные и горячие, сжимающие ее почти до боли, — заставили сердце биться еще чаще, хотелось прижаться – и не только в танце, разделить на двоих стремление к другой жизни…
Заворожил.
Это было жутко – когда мужчина, почти обнимающий тебя, превращается в чудовище. Нет, не только глаза, в которых давно появился дикий и безумный огонь – он действительно стал Драконом, и теперь по этому черно-белому залу кружил ее огромный синий зверь. Было страшно даже дышать – уже не красивые руки, но когтистые лапы держали ее над землей, одно движение которых могло с легкостью свернуть ей шею.
Воспоминание. Она всегда мечтала летать.
Но не так – не быть игрушкой чудовища, которое кружит ее над землей, которое может бросить ее, покалечить, раздавить.
Лучше быть чудовищем самой, чем довериться такому.
И все же он завораживал, он словно бы сам был воплощением этой музыки, этого танца, и рука тянулась прикоснуться к крылу – как и все необычное, странное, оно пленяло, — погладить пальцами сапфировую чешую, оцарапать кожу, чтобы почувствовать, что все происходит на самом деле. А как бы красиво смотрелась алая капля ее крови на этом синем великолепии…
Безупречно прекрасен, волнительно притягателен, пленительно опасен…
Это было безумие – он швырял ее, кружил в танце, отбирал волю, а она… Она наслаждалась, горела, и уже почти не думала о том, что рядом с ней чудовище, что она находится в его власти, что она полностью зависит от этого жуткого не-человека. Она не могла оторвать взгляд от его глаз, в низ можно было плыть, кружиться, лететь, дышать этим синим воздухом, становиться мотыльком с сапфировыми крыльями…
Говорить было почти невозможно, говорить об этом – тем более, но все же она смогла.
— Думаю, мы закончили. Мне нужно идти.
Нужно было остановить этот танец, это безумие, нужно было бежать – пока она еще может – ведь может? – сбежать. Но ей нужен был ключ – только ли ключ? Или все же его хранитель? – и, если сейчас не забрать его, она вернется, не сможет не вернуться. А вернувшись – сможет ли снова уйти?..

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]

Уйти, исчезнуть – или же остаться? Ненадолго, нет, лишь для того, чтобы почувствовать всю силу страсти этого чудовища, того, кто только выглядит – иногда – человеком. О чем еще говорит танго, как можно думать в этом ритме?..
Он нежен – странно, болезненно нежен – и Темная Сара понимает, что это ее шанс, пусть и призрачный. Шанс получить то, что ей так необходимо.
— Зачем вы все усложняете? – шепчет она, когда Дракон снова бросает ее, кружит – и не отпускает. Ты даже представить себе не можешь, как я страдаю здесь, в этом гиблом и одиноком месте, – но она и не хочет представлять, она пока человек, он – нет, они должны, просто обязаны чувствовать по-разному. И сейчас не то время, когда она могла бы посочувствовать, выслушать его историю. – Зачем? Зачем держите меня, почему не хотите помочь? – он и сам говорит о том, что ему нужна помощь, но… что она может сделать? Вывести его отсюда? Самой бы выбраться! – У вас есть ключ, он совсем новый, вы же им не пользуетесь, правда? – самоубийца. Сказать дракону, что ему не нужно его сокровище… — Он вам не нужен! Не нужен он, не нужна я, зачем вы меня держите?!
Голос срывается, переходит почти на крик – из движений Дракона исчезла та больная нежность, которой она надеялась воспользоваться, и Темная Сара действительно почувствовала себя той самой тряпичной куклой в его руках-лапах. Только вот кукле не больно. Кукле все равно. Кукла не потеряется в завораживающем синем – нечеловеческом – взгляде, не растает от жаркого прикосновения, не потянется сама – инстинктивно? – за рукой своего мучителя.
Тюремщика.
— Ведь вы стоите между мной и моей жизнью, зачем?
Зря, наверное, она это говорит, но…
Разве я должна страдать только из-за того, что страдаешь ты? Разве я должна быть пленницей этого места только из-за того, что тебе одиноко? Кто ты такой? Кто ты для меня?
— Зачем?
Повторяет она и все же заглядывает в его глаза.
Это необходимо.
Это опасно.

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]

О да, каждый сам за себя… Но она не сумеет убить это чудовище, чтобы отстоять себя, свое будущее, свою жизнь!
Не сумеет.
Она слаба. Слишком слаба.
Но кто она, откуда она здесь – нет, яснее не становилось, но отчего-то здесь и сейчас – в этом странном танце – она почти помнила. Почти. Почти знала, что не должна быть здесь, почти верила, что действительно умрет, станет одной из этих чудовищных каменных статуй, которых так много на этом острове…
Неужели все они приходили к Дракону за ключом? Неужели каждый – каждая? – пытались забрать у него ключ? И он еще говорит об одиночестве?! И неужели он так танцует, — мысль неожиданная и очень странная, и Темная Сара почти сбивается с шага, но руки чудовища – и не важно, что сейчас он похож на человека, это только иллюзия, только внешнее – и то не слишком-то и полное! – сходство, — держат крепко, болезненно, не дают упасть и прервать это безумие музыки и страсти, — с каждой?
Она тихо смеется, ловя за хвост эту совершенно идиотскую мысль, цедит сквозь зубы что-то в духе «Да пошел бы ты, хвостатый», — тихо, очень тихо, хоть и успела уже убедиться в нечеловеческом слухе Дракона.
И все же умру я не сегодня. Мы умрем не сегодня.
Я даже согласна на это «мы», если ты отпустишь меня, отдашь ключ…
Она не успела сказать, что совершенно не хочет его понимать. Что ей не интересно, сколько жизней он уже отнял за эти годы. Что она не собирается «привыкать». Не успела вырваться, не успела спрятать глаза – он завладел ее мыслями, навел морок, пытаясь… Объяснить? Действительно ли объяснить – или заворожить и уничтожить?..
Показать истинное лицо или обмануть?
Он был совсем другим. Теплым, живым, усталым, совсем не похожим на то безумное чудовище, которого она встретила здесь. Он был другим, он был… человеком? Как же люди превращаются в драконов? Как теряют свою личность? Тяга к сокровищам? Возможно…
Она смотрела, завороженная, в теплые карие глаза, не осознавая, что готова раствориться в его тепле. Подала ему руку, получая удовольствие от танца – уже совсем другого танца. Но мысль о драконьих сокровищах манила.
Я ведь тоже хочу помочь себе. Возможно, и тебе. Возможно, и твое проклятие уйдет, когда ты отдашь мне ключ.
И она потянула за цепочку, другой рукой почти касаясь лица Дракона.
— Я просто пытаюсь отсюда выбраться, — повторила она свои мысли, когда наваждение прошло, и злое синее пламя драконьего взгляда снова обожгло ее, когда он схватил ее за руку, чуть не сломав запястье. – Знаю, что вас это огорчает – бесит?, — но я хочу спастись. Отдайте мне ключ – и спаситесь отсюда тоже. Помогите мне – и себе… Как – не так?! Как же?!

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]

Он безумен. Она понимала это с самого начала – и снова – ярко и очень остро – увидела теперь. Он безумен – но кто может оставаться ненормальным в этом мире – если это вообще мир, а не какая-то промежуточная станция, задворки подсознания обыденной реальности, сломанный кукольный театр свихнувшегося божества, если это мир, а не лабиринт кошмаров и отвратительных созданий. И она сама – такое же чудовище, как и все, кто дышит здесь. Или не дышит – живы ли они еще? Или здесь это не имеет никакого значения? Все, кто не стал статуей. Кто борется – большей частью с собственными призраками.
Как она сама. Как этот Дракон.
— Неужели весь смысл твоего существования в этом маленьком куске серебра? – она говорит тихо, горько, в голосе смешиваются и боль, и страх, и странное презрение – такой большой, такой сильный, а всего лишь раб. – Для меня он средство – я верну его тебе, если он так важен.
Но не останусь – я не могла бы остаться здесь, с тобой, не могла бы – не хотела бы – быть погребенной в толще земли без смысла и цели.
Ему не понять – он уже и не может понимать, он не человек, ему чуждо сострадание – или это она то чудовище, которое не способно думать о других? Что ж, пожалуй, они вполне друг друга стоят.
— Или мы откроем дверь и уйдем вместе – и лети туда, куда захочешь. Но не здесь, не здесь!
Взгляд чернеет, рука, свободная от его хватки, сжимается в кулак. Темная Сара хмурится, а потом дерзко смотрит в сапфировые глаза. Она уже не боится потеряться в них – она боится только того, что не сможет уйти – с ключом или без ключа, — что останется здесь и точно так же утратит остатки памяти, остатки себя. И она смеется, откинув голову назад – конечно, правила, как она могла забыть!
Она должна найти три ключа, правильно отвечая на вопросы.
Она уже нашла один – его отдала маленькая птичка, которая казалась на этом мертвом острове чуждой. Нашла и перестала думать о нем, словно могла сосредоточиться только на одной задаче.
Она должна найти три ключа – и это лишь второй.
А Дракон казался куском льда – яркого, слепящего глаза, но столь же холодного и опасного. Льда, в который он превратился, когда затихла музыка, когда погас дикий огонь, игравший ими еще недавно. Что сильнее смерти…
— А есть что-то сильнее? – горько проговорила она и потянула руку к ключу – не могла не потянуть, он был слишком близко, хотя это было совершеннейшим безумием. Она не знала ответа – и поплатилась за это.

[nick]Dark Sarah[/nick][status]Deep and deeper I go into the mountain doors[/status][icon]https://sun9-29.userapi.com/c854220/v854220163/1857e7/Bb5JEsbW0kI.jpg[/icon][sign][/sign]