– Я не понимаю, почему меня не пригласили в этот Клуб… Слизняков? – негодовала Карен, расположившись на диване рядом с Люциусом.
– Клуб Слизней, – машинально поправил ее парень, только что вернувшийся с очередного собрания профессора Сагхорна. Впрочем, Карен на его замечание внимание не обратила и продолжила свою торопливую болтовню – о семье, достатке отца, постепенно переключившись на что-то совсем отвлеченное...
Они сидели на диване перед камином в гостиной факультета, и Люциус, не обращая внимания на бессмысленный диалог слизеринки, отстраненно всматривался в потрескивающий в камине огонь, размеренно постукивая пальцами по быльцу дивана и думая о чем-то своем... Внезапно его руку накрыла тонкая ладонь Карен, и Малфой-младший, тряхнув головой, пытаясь сосредоточиться, непонимающе уставился на девушку. Она, слегка изогнув тонкую бронь, выжидательно смотрела на Люца, будто ожидая ответа на заданный вопрос, который парень, безусловно, не слышал.
– Люциус, ты меня совсем не слушаешь! –  обиженно буркнула Мейерс и, сложив руки на груди, повернулась к парню спиной.
Возразить ему было нечего и он лишь равнодушно пожал плечами. Она была совершенно права – он не слушал. Его не особо интересовало то, что пыталась поведать ему миловидная брюнетка, которая, к слову, в последнее время все же начала его порядком раздражать. Летнее знакомство – семья Мейерс пару месяцев назад переехала из Амстердама в Лондон, и отец волшебницы устроился в Отдел международного магического сотрудничества, и то и дело бывал в Малфой-мэноре с визитами – начавшееся как-то совсем непринужденно и легко в какой-то момент стало напрягать юношу. Как и любая девушка, Мейерс требовала много внимания, была чересчур болтливой и часто обижалась, когда Люциус, не прислушиваясь к ее словам, лишь размеренно кивал головой.
Вот и сейчас волшебник то и дело качал головой, но Карен не слушал — мысли Малфоя-младшего были заняты совсем другими вещами.
Сегодняшнее собрание Клуба Слизней ничем не отличалось от предыдущих: постоянные разговоры о семьях его участников, попытки студентов угодить профессору Слагхорну, заслужить его внимание, горделивые рассказы профессора о своих «трофеях», – все это навевало на Люциуса лишь тоску и в который раз вызывало желание прекратить свои походы на встречи. Малфой-младший знал цену себе и своей семье и не особо горел желанием оказаться среди трофеев на полочке Горация, но все же продолжал с завидной периодичностью приходить в назначенный час в кабинет профессора и, мило улыбаясь всем присутствующим, поддерживать ни к чему не обязывающие светские беседы.
По правде говоря, здесь, в школе, ему все было скучно и как-то… неправильно. Неправильной была извечная дружелюбность директора Дамблдора, вся эта мишура о дружбе между факультетами, лояльном отношении к грязнокровкам и равном отношение к таким как он — аристократам магического общества Британии – и выходцам из простых маггловских семей. Люциус, с детства воспитывавшийся в других традициях, знавший цену что чистоте крови, что магическому дару, не мог спокойно реагировать на подобное. Волшебник знал, что и его отец не принимал насаженный в обществе порядок вещей и даже слышал о тайной организации, в которой состоял родитель и членом которой, безусловно, мечтал стать и сам Малфой-младший…
Впрочем, ему ничего подобного в ближайшее время не светило – отец вряд ли стал бы посвящать Люциуса в свои дела, и пока доводилось довольствоваться малым – разговорами с сокурсниками, разделявшими его взгляды, периодическими встречами Клуба Слизней, выходными в лаборатории зельеварения, где парень делал все большие успехи, за что получал похвалу профессора Слагхорна, да вот таким вечерам в компании Карен.
Кстати, о Карен… Люциус, окинув внимательным взглядом гостиную факультета и удостоверившись, что в помещении в столь поздний час уже никого нет, все же притянул к себе девушку. Волшебница не сопротивлялась – стоило Люциусу поцеловать ее нежную кожу за ушком, как она, прильнув к нему всем телом и закинув голову назад, зарылась пальцами в его волосы, утягивая Люца в поцелуй. Целовалась Карен, надо сказать, весьма недурно…

Гостиная неожиданно наполнилась голосами, и Люциус нехотя прервал поцелуй. Бросив взгляд через плечо, парень недовольно вздохнул — Нарцисса, да еще и в компании своих подруг. Как не вовремя, однако.
Нарцисса Блэк… Пока еще Блэк… Люциус знал, что в будущем, чуть ли не сразу после окончания Хогвартса, им двоим предстоит заключить брак — об этом родители договорились уже довольно-таки давно, особо не спрашивая мнения будущих супругов. Отец тогда лишь сказал ему:
— Она лучшая пара для тебя. И не вздумай спорить со мной!
Спорить Люциус в общем-то и не собирался. Он и сам прекрасно понимал, что представительница древнего рода Блэк — лучшая кандидатура, а из трех дочерей Сигнуса и Друэллы Нарцисса была ему наиболее симпатична. К тому же какая по сути разница? Брак по расчету — вполне обычное дело среди аристократов, и Люциус был с этим совершенно согласен. Он не верил в любовь «до гроба», о которой мечтали глупые наивные девчонки. Более того считал глупым это чувство, которое ему попросту было неведомо. Вожделение, возбуждение, страсть — именно это он испытывал к своим избранницам. Так было и с Карен — охватившее его желание заставило добиваться девушки, излишнее кокетство и жеманство которой порой его изрядно раздражали, но Люциус привык добиваться своей цели и получать то, чего ему хочется. Этот случай не стал исключением…
Карен, однако, присутствие посторонних в гостиной не смутило. Девушка, все еще обнимая Малфоя-младшего, что-то тихо нашептывала ему. Впрочем, Люциус ее вновь не слушал. Он пристально следил за Нарциссой, как ни в чем ни бывало присевшей со своей компанией к камину. Ее спутницы, Джейн и Лидия, бросали многозначительные взгляды то на подругу, то на Люциуса, и выражение их лиц явно выражало заинтересованность в возникшей ситуации. Как же — Блэк застукала своего будущего супруга — об их помолвке явно знал весь факультет — в чужих объятиях! Безусловно, это станет новой темой для сплетен на ближайшие пару дней. Сказать по правде, подобные сплетни Малфоя-младшего не особо волновали — он знал о помолвке и был к ней готов, но хранить целомудрие до свадьбы с «обожаемой» супругой не собирался. Но, с другой стороны, не целоваться же на глазах у Нарциссы. Это было бы, пожалуй, как-то… неправильно…
Люциус, мгновенно придав лицу как можно более безразличный вид, отстранился от Карен, поднялся на ноги и, повернувшись к своей спутнице, поднявшейся следом за ним, проговорил:
— Пожалуй, я пойду к себе. Доброй… — договорить, однако, ему не дали. Дверь гостиной распахнулась и, привлекая к себе внимание всех присутствующих, в гостиную, словно смерч, ворвалась Эби. Шебутная подруга Мейерс, нравом скорей походящая на взбалмошных и беспокойных гриффиндорцев, на мгновение остановилась, обвела взглядом всю компанию у камина и, остановив свой взгляд на Карен, довольно улыбнулась
— Ты-то мне и нужна! — она подскочила к дивану, что-то прошептала на ухо Мейерс, отчего та тихо захихикала, и, на ходу бросив: — Прости, Люциус! — утащила его спутницу в спальню.
Люциус, проследив взглядом за этой парочкой, устало опустился на диван, потер переносицу, стараясь успокоиться — да, его раздражали подобные выходки Эби, хихиканье девчонок у камина — Джейн и Лидию явно рассмешила картина, свидетелем которой они стали — и внимательный взгляд Нарциссы, будто желающей того и гляди прокомментировать произошедшее, и — особенно — поведение Карен. Что ж, он давно решил, что с Карен стоит поговорить и расставить все точки над і…

Отвлекшись на свои мысли о Карен и предстоящем разговоре с ней, Люциус не сразу заметил, как подруги Нарциссы неожиданно поднялись на ноги и, попрощавшись, скрылись из вида. Парень отстраненно посмотрел им вслед, проговорив:
— Доброй ночи.
Сама же Блэк за девушками не пошла и это могло значить только одно — она хочет с ним поговорить. Должно быть, по этой причине Джейн и Лидия и покинули гостиную, решив оставить нерадивую «пару» наедине. Малфой-младший отлично понимал, о чем сейчас пойдет речь — о его поведении, об их помолвке и, конечно же, о Карен и других девушках, на которых обращал внимание Люциус. Что ж, видимо, разговора действительно не избежать. Люциус повернулся к Нарциссе, сосредоточенно думая, с чего стоит начать, но девушка опередила его.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовалась она, и Малфой, недоуменно изогнув бровь, лишь тихо хмыкнул.
— Что именно? Не думаю, что мне есть что поведать тебе, — парень неоднозначно пожал плечами и перевел взгляд на огонь в камине.
Чего она боится? Слухов? Люциус перестал заботиться о пересудах обычных школьников еще три года назад, когда на третьем курсе из-за истории отца с министром то и дело ловил на себе косые взгляды, слышал насмешливые комментарии в свой адрес… Так стоит ли переживать из-за глупых сплетен подростков, ничего не значащих в их будущей семейной жизни?
Да и что, собственно, Блэк хочет от него услышать? Клятву верности? Люциус всегда считал ее достаточно умной девушкой, чтобы она могла требовать от него подобные заявления. Обещания не показываться с девушками на глаза «общественности» и ей в том числе? Он никогда не задумывался, сколько раз она вот так же заставала его в компании других девушек, — никогда не придавал этому значения, а девушки Люциуса, пожалуй, окружали всегда. Однако даже он, несмотря на довольно равнодушное отношение к окружающим и их мнению по данному вопросу, старался соблюдать мнимые рамки приличия и позволял вольность себе лишь в тихих укромных местах, предпочитая в такие минуты оставаться с девушкой наедине без лишний свидетелей. Да и сама Нарцисса… Нет, Люциус никогда не видел ее с мужчинами в компрометирующем девушку виде, да и не знал наверняка, есть — и был ли вообще за время их знакомства — у нее парень, так что и не мог упрекнуть в чем-то подобном Блэк, но он наверняка знал, что некоторые его сокурсники, впрочем, как и ребята с других курсов, желали видеть его невесту своей девушкой…
Люциус еще раз посмотрел на Нарциссу, все еще, казалось бы, ожидающую от него ответа. Малфой понимал, что она, скорее всего, ждет не столько объяснений, сколько оправданий его действиям, но он… Слизеринец не считал себя виноватым. Ни отцу, в свое время сообщившему о неизбежной скорой помолвке, ни ей — с Цисси они все это время держались довольно-таки холодно, хоть и знали друг друга с детства, но перекидывались лишь парой фраз при встрече — он никогда не обещал хранить целомудрие и верность до свадьбы или же после нее… Так в чем же тогда, собственно дело?
Волшебник вздохнул, поднялся на ноги и плавно переместился на место рядом со своей будущей супругой — кажется, в этом кресле сидела Джейн, впрочем, Люциус всегда путал близняшек.
— Что ты хочешь от меня услышать, Нарцисса? Извинения, объяснения, обещание больше не смотреть в сторону других девушек? — ему действительно в кои-то веки захотелось понять будущую супругу — все же с ней ему предстоит провести еще много лет вместе…

Люциус резко вскочил на ноги, отошел на пару шагов и с силой сжал кулаки. Он и сам толком не понял, что именно его так разозлило — то ли завуалированное Нарциссой сравнение его со шлюхами — ведь именно это она и имела в виду, приводя очередной свой аргумент?! — то ли сама суть разговора, зашедшего совсем не в то русло, в которое ожидал парень. Несколько минут он просто стоял, ничего не говоря — в наступившей тишине как-то особенно громко потрескивал огонь в камине, а где-то наверху раздавался приглушенный девичий смех — пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок.
Как слизеринец и предполагал, Блэк боялась слухов и пересудов, которых было не избежать в их обществе. Сам Люциус это прекрасно понимал и о подобном старался не думать — эти «мелочи» его просто не волновали, но… Мог ли он подумать, что эти самые слухи будут распускать его девушки? Пожалуй, нет, этого парень никак не ожидал…
— Кто из них позволил себе… подобные разговоры? — тщательно подбирая слова, поинтересовался Люциус, все еще не поворачиваясь к Нарциссе. — Карен или, может, Мисси?
Малфой-младший никогда не обсуждал с девушками совместное будущее. Не было у них разговоров ни о том, что ждет их после выпускного, ни о возможном браке, ни о детях, ни о женитьбе Люциуса на Нарциссе, а в том, что его избранницы осведомлены о предстоящем событии, Малфой не сомневался — пожалуй, в их обществе крайне сложно было что-то утаить и такая новость, как будущее объединение двух древних родов, не могла остаться незамеченной — впрочем, и сам Люциус тему своей помолвки и будущей женитьбы ни с кем не обсуждал, считая это делом сугубо личным, касающимся только двух их семей. Он всегда был довольно скрытным и никогда не опускался до обсуждения в компании друзей очередной пассии, и, пожалуй, искренне верил, что и девушка, оказавшаяся в его объятиях, будет стараться сохранить их недолгие — а в том, что все его избранницы знали о недолговечности их романов, он почему-то был уверен — не думали же они, что наследник рода Малфой расторгнет помолвку и пойдет против воли отца и рода ради одного из своих увлечений? что он откажется от брака по расчету, давно принятым нормой в их обществе, ради мимолетных чувств? или же он настолько ошибался, выбирая ту или иную девушку… — отношения пусть не в тайне — парень понимал, что женщина вряд ли способна хранить секреты — но хотя бы откажется от глупых и бессмысленных слухов, оставляющих в первую очередь след на ее репутации, а не на его будущей жене… К тому же… Нарцисса была права — как бы ни тяжело было признать это Люциусу и, пожалуй, вслух он этого бы и не сказал, но девушка была права — ему точно не понравилось бы, услышь он хоть от кого-нибудь из своих друзей или сокурсников восторженные — отзывы о ночи, проведенной в ее объятиях, о поцелуях, ласках…
Подобные мысли заставили Малфоя скрипнуть от злости зубами и сильнее сжать кулаки. Однако показывать накатившую вдруг злость самой Нарциссе не хотелось и он, выдохнув, сложил руки на груди, принимая скорее оборонительную позу, и, развернувшись к Блэк, куда более спокойно проговорил:
— Я поговорю с ними, объясню, что это недопустимо и… — он как-то непривычно замялся, не находя слов для объяснений. — К слову, я не давал им повода думать о тебе плохо, неуважительно или что-то еще в этом роде. Нашу помолвку я ни с кем и никогда не обсуждал.