Nigel Theodore Travers | Найджел Теодор Трэверс
Christoph Waltz
☆ Дата рождения: 25.04.1923, 55 лет | ☆ Образование: Хогвартс, Слизерин'41 |
Родственные связи
Марианна Малфой (Трэверс) ♰ - сестра, артефактолог
Жаклин Трэверс (Гринграсс) - жена, художница
Ванесса Трэверс - старшая дочь, предательница крови, бежала в США с магглорожденным волшебником
Александр Трэверс - сын, наследник рода, сотрудник портального управления отдела магического транспорта Министерства магии
Диана Трэверс - младшая дочь, хозяйка бутика одежды для волшебников "De façon idéale"Краткая информация о персонажеНайджел Трэверс - глава рода Трэверс, глава сектора выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов отдела обеспечения магического правопорядка Министерства Магии - должность весьма интересная и открывающая перед ним огромные возможности. У него есть связи на черном рынке в Великобритании и за ее пределами.
Трэверс - партнер Малфоя и Долохова в тайных сделках, связанных с контрабандой артефактов (в основном задействованы север Франции и Восточная Европа). Его младшая сестра, супруга Абраксаса, тоже участвовала в этих делах - занималась оценкой и выяснением свойств артефактов по просьбе мужа или брата, разумеется, без оформления каких-либо официальных документов.
В 1968 году Трэверс принимал участие в заговоре, устроенном Малфоем с целью свержения первого маглорожденного министра - Нобби Лича. Абраксас попал под подозрение, Найджела тоже несколько раз допрашивали, считая его возможным сообщником, но ему удалось избежать неприятностей. В итоге расследование завершилось ничем, и все обвинения с подозреваемых были сняты.
Трэверс и Малфой знакомы с самого детства и всегда поддерживали приятельские отношения. О помолвке Абраксаса с сестрой Найджела было известно задолго до совершеннолетия обоих. Семейная жизнь у обоих друзей сложилась тяжело: дочь Трэверса предала род, отказавшись от брака с юношей из достойной семьи, Малфои долгое время пытались завести второго ребенка, и Марианна скончалась из-за преждевременных родов. Потерю сестры и жены оба восприняли тяжело - для обоих она была не только родным человеком, но и прекрасным другом. Несколько месяцев после ее смерти Трэверс и Малфой не общались, но со временем снова стали навещать друг друга и продолжили исследования, которые раньше проводили втроем, - изучали свойства нескольких артефактов, найденных в путешествиях и в тайниках в самой старой части поместья Малфоев.
С Темным Лордом Найджел познакомился через Абраксаса; его знания в области артефактологии были очень востребованы, так что он быстро сумел завоевать расположение остальных членов организации и обзавестись собственными связями.Трэверс - осторожный игрок и тонкий политик, искусный манипулятор. Он никогда не упустит свою выгоду, но и подставляться не станет, не будет рисковать, не просчитав все риски и не составив парочку запасных планов. Он умеет влезть собеседнику под кожу и заболтать его так, что он сам выложит все свои тайны. Производит обманчивое впечатление человека излишне мягкого и доброжелательного, но это лишь игра: он - железная рука в бархатной перчатке, волк в овечьей шкуре. Такого искусного лицемера нужно еще поискать. Он очень печется о репутации семьи и даже изгнание дочери из рода сумел обставить так, что его все, абсолютно все считают несчастным отцом с разбитым сердцем, а не жестоким человеком, отрекшимся от своего ребенка ради аристократических предрассудков.
Весной 1978 года Найджел участвовал в организации нападения Пожирателей Смерти на фестиваль сливочного пива, но присутствовал на нем не в качестве бойца, а в качестве гостя, наблюдал за происходящим изнутри и подавал товарищам сигналы.
Лето оказалось очень насыщенным, несмотря на всю свою нелюбовь к открытым боевым действиям, Трэверс принял участие во многих нападениях на дома грязнокровок и многих убил лично. В одном из нападений он был ранен, ранение пришлось скрывать, к счастью, обмануть коллег и списать недомогание на другие причины удалось без особых проблем.
В ноябре 1978 года он был одним из организаторов нападения Пожирателей Смерти во время концерта группы "Без Башни" - и снова координировал их действия изнутри, присутствуя на мероприятии в качестве зрителя. Несмотря на то, что нападение обернулось самой настоящей бойней, и многие Пожиратели Смерти были убиты аврорами, этот теракт он считает вполне успешным: авторитет аврората сильно пошатнулся, люди уже не верят, что их защитники способны защитить хотя бы себя самих.
В начале декабря 1978 года Найджел как обычно обедал в министерской столовой со своим другом Стивеном Гампом, заместителем Министра магии; вскоре после обеда оба были госпитализированы с острым отравлением. Целители боролись за жизнь обоих, делая все возможное и невозможное, но выжил только Трэверс. Лечение заняло много времени, он пропустил несколько важных событий в Министерстве и теперь надеется наверстать упущенное. И разобраться с журналистами, которые явились к нему, когда он был едва жив, и потребовали комментариев о случившемся; о его дружбе с Гампом в первые годы их знакомства ходили весьма странные и пикантные слухи, и теперь об этом вспомнили, что не могло не разозлить уже несколько раз заминавшего эту историю Трэверса.
Артефакты
В силу специфики его деятельности через руки Трэверса проходит множество артефактов, часть которых оседает в его сундуках; некоторые он продает сразу, другие позже, что-то оставляет себе. Постоянно использует несколько вредноскопов с различными настройками, обереги от темной магии и болезней, порт-ключи в поместье Ньюксале и особняк в Лондоне, несколько незарегистрированных порталов в тайные убежища и на склады с контрабандой.Имущество
Поместье и земли в Ньюксале, в том числе угольные шахты, особняк в Лондоне, недвижимость во Франции, Болгарии и Швейцарии, сдаваемая в аренду. Почтовый филин Ланселот. Рыжий низзл Людо.
Умения и способности
Магические
Опытный артефактолог, умеет создавать, распознавать, обезвреживать артефакты различной сложности, имеет специальное образование. Специалист по маскирующим чарам и ритуалам, превосходно умеет заметать любые следы. Владеет легилименцией и окклюменцией, в том числе практиковался с Темным Лордом. Имеет изрядный опыт применения заклинания Империус. Убивать и пытать предпочитает чужими руками, но заклинания Круциатус и Авада Кедавра ему тоже хорошо знакомы. Умеет трансгрессировать, хорошо летает на метле.Немагические
Многоопытный интриган и лицемер, превосходно разбирающийся в хитросплетениях политики, искусный дипломат и делец, не упускающий свою выгоду. Обзавелся многочисленными полезными связями как внутри страны, так и за ее пределами. Знает французский, немецкий, болгарский языки, латынь и древнегреческий. Умеет расшифровывать большинство популярных шифров и создавать несложные собственные. Хорошо танцует, неплохо поет, немного играет на рояле.
Дополнительно:
Очень любит живые цветы, хотя заниматься собственным садом совершенно нет времени.
Обожает штрудель - ест его исключительно со взбитыми сливками и никак иначе.
Любит свежее молоко и может пить его в огромных количествах.
Курит трубку и никогда - сигареты.
Любит и умеет танцевать, играть во всякие дурацкие игры, принятые на балах, знает множество смешных историй и анекдотов, уместных на подобных мероприятиях.
С недавних пор вынужден пользоваться очками для чтения и письма, что его очень раздражает. Ходят слухи, что очки у него волшебные, и он при их помощи видит гораздо больше, чем другие волшебники, но это, увы, только слухи, у него банальная дальнозоркость, вполне обычная в его возрасте.
Связь с вами
Как вы о нас узнали? я нужен - я здесь
На пороге лондонской резиденции целителя Фабиана Пруэтта лежало тело...
...Но еще об этом не знал — он отпустил всю прислугу несколько часов назад, желая остаться в полном одиночестве. Единственным его компаньоном в этот вечер должен был стать пес — в конце концов, он всегда жил именно в этом особняке, хозяин редко брал его с собой в Пруэтт-Парк или дом брата, хотя дети Гидеона любили играть с огромной доброй собакой, позволявшей повязывать на себя бантики и кататься на ней верхом. Вечер постепенно превращался в ночь, темнота сменяла лилово-серые сумерки, на бархатном небе зажигались звезды... Покамест все было тихо, до появления на пороге особняка того самого окровавленного тела оставалось еще часа три...
Фабиан думал, что будет пить. Прежде, чем прислуга ушла, он велел принести в свою спальню несколько бутылок лучшего портвейна, доставленного прямиком из Португалии, пару свежих хрустящих булок, копченое мясо и твердый сыр, острый, с резким вкусом и запахом, зелень и несколько яблок. Но все это до сих пор оставалось нетронутым, поднос стоял на небольшом столике у кровати, и лежавший подле него пес тоскливо вздыхал, зная, что если он попытается что-нибудь стащить, он будет наказан. А его хозяин, так и не открыв ни одну из бутылок, играл на скрипке... Разбирал партию первой скрипки в одном из недавних сочинений Игнатиуса Пруэтта и совершенно утонул в музыке, потеряв счет времени, утратив ощущение реальности. Хотя ему сложно было видеть в дядюшке главу семьи, он безмерно уважал его как композитора и музыканта, и сегодня был совершенно очарован созданными им нотами. Это был хороший вечер, это была чудесная ночь: горько-сладкая меланхолия, полная тоски и страсти музыка, дурманящий аромат стоящих на окне белых лилий, сладкий до головной боли, искажающий восприятие всех остальных запахов... От последнего его верный пес, конечно, был не в восторге, но держался стойко и не отходил от решившего ото всех запереться хозяина.
Это продолжалось долго, очень долго, и рыжая пыльца опадала на покрытый красно-коричневым лаком подоконник, а в небе светила луна, тревожная и яркая. Музыка выплескивалась в открытые окна, словно терпкое вино из бутылки, свечи догорали, воск капал на бархатную скатерть... Идеально. Безупречная меланхолия. А потом пес вдруг завыл, в одно мгновенье разрушив темное очарование этой ночи...
— Чего тебе, Бертран? — Удивленно спросил Фабиан, вынужденный отложить скрипку и смычок. Пес жалобно заскулил и подошел ближе, ткнулся мокрым носом в его руку, — Да что с тобой такое случилось?
Вместо ответа Бертран потянул его за штанину. В конце концов Пруэтту пришлось встать и последовать за своим мохнатым товарищем, который уверенно вел его к входной двери. На пороге лежало тело... Окровавленное, изломанное тело знакомой и незнакомой женщины. Он знал Доркас Медоуз как опытного аврора, командира двух групп быстрого реагирования, но совсем не знал ее как человека, не представлял, чем она живет и дышит, — честно говоря, никогда и не пытался узнать. Она производила впечатление человека замкнутого и жесткого, и вторгаться в ее личное пространство у него не было никакого желания, он слишком хорошо понимал, как подобное может раздражать. Да, с некоторыми пациентами, даже с некоторыми парнями из ее подчиненных он болтал о том о сем, но с ней — никогда, они всегда говорили только по делу. К тому же, она никогда и не нуждалась в его помощи, лечить приходилось ребят из обеих групп быстрого реагирования, а она лишь заходила справиться об их состоянии.
— Плохо дело, Бертран... Плохо дело!.. — Фабиан вздохнул и вытащил волшебную палочку, чтобы при помощи заклинания осторожно поднять раненую в воздух. Нести ее на руках было бы слишком рискованно, призывать носилки времени не было — она истекала кровью... И теперь ее кровь капала на пол на протяжении всего пути от порога до кабинета, и бежавший следом пес иногда слизывал горячие капли, жалобно поскуливая.
Во всех домах, где Пруэтт оставался сколько-нибудь надолго, у него были оборудованы медицинские кабинеты со всем необходимым, там можно было даже оперировать. Так что командир Медоуз отправилась на чистый и холодный стол — и оставалось только надеяться, что первый осмотр не станет последним. Раны ее были ужасны. Фабиан даже не стал надевать халат — только торопливо засучил рукава светло-голубой рубашки, зажег свет поярче, влил пациентке в рот дозу сильного обезболивающего и погрузил ее в сон при помощи специального заклинания. И приступил к операции...
Использовать пришлось и заклинания, и традиционные хирургические инструменты, объем работы был впечатляющий: остановить сильное кровотечение из глубокой раны в левом бедре, спасти пробитое легкое, уже почти заполнившееся кровью, починить сломанные ребра, обработать безобразные рваные раны на животе, разобраться с более мелкими повреждениями, включая неизвестного происхождения ожоги. Маггловский хирург спасти такого пациента смог бы вряд ли, здесь и для колдомедика работы было многовато. И если со смертельно опасным кровотечением из бедренной артерии Фабиан справился быстро, это был почти классический случай, то вот с пробитым легким повозиться пришлось изрядно, и несколько раз ему казалось, что все кончено, что Медоуз уже не сможет дышать. Хорошо, что большую часть сгустков крови все-таки удалось убрать, используя заклинания, это был гораздо менее травматичный способ. Но подобные раны в любом случае были чрезвычайно опасными, и лечение обещало затянуться на долгие недели. Починенные при помощи магии ребра же обещали в ближайшие двое или трое суток причинять больной просто адскую боль, хотя это все еще было лучше, чем ждать, пока они срастутся сами... Вскоре Доркас уже не то чтобы напоминала египетскую мумию, но стремилась к этому состоянию: повязок пришлось наложить множество, ведь помимо всех этих страшных ран на ее теле было более чем достаточно ссадин, порезов и гематом, которые тоже нельзя было оставлять без внимания.
Конечно, в этом доме была не только операционная, но и что-то вроде палаты, и Медоуз эта комната была уже хорошо знакома, она приходила сюда навещать нескольких раненных товарищей. Теперь здесь предстояло лежать уже ей самой. Фабиан перенес ее на кровать при помощи все того же заклинания левитации, осторожно накрыл одеялом и положил ей на лоб грелку со льдом, а рядом с кроватью поставил тазик — судя по симптомам, у женщины было сотрясение мозга, а оно часто сопровождается сильной рвотой. После этого он вывел ее из состояния искусственного сна. Теперь нужно было дождаться, когда она придет в себя... Поскольку всю прислугу он отпустил, оставить с пациенткой ему было некого, так что он сходил за бумагой и карандашом и вернулся в палату, устроился на соседней кровати писать письма в клинику и тетушке: нужно было сообщить о том, что у него в особняке находится тяжелый пациент, которого нужно будет доставить в отделение, когда угроза жизни минует, попросить прислать сюда сиделку; Лукреции он сообщал, что утром не сможет зайти к ней, и просил на него не обижаться. Затем нужно было связаться с кем-нибудь из подчиненных Медоуз...
Его пес все это время лежал подле ее кровати, обеспокоенно поглядывая на женщину. Иногда он поднимался на лапы и тыкался мокрым носом в ее руку, словно проверяя, не очнулась ли она.
