Ночью шел дождь. Капли стучали по крыше невыносимо громко, и Сюэ Цюань не выдержал и перебрался из спальни, расположенной на втором этаже, в гостиную на первом, но это не помогло, он все равно не мог спать, стук тяжелых капель будил его снова и снова, а если он и проваливался в забытье, ему снилось, что это капает не вода, а кровь. В такие ночи его сны всегда были наполнены кровью, ее запах мерещился ему повсюду, стоило ему открыть глаза, и нигде не было покоя. Его измучили кошмары - и он сам себя измучил подозрениями и опасениями, связанными с завтрашней встречей, мысли о ней никак не получалось выбросить из головы, он снова и снова вспоминал этого странного человека и то, как он ловил его за руки. Почему? Зачем?
Сон пришел только утром, тяжелый и все так же наполненный ужасными видениями, но теперь Сюэ Цюань не просыпался от них, не мог вырваться из своих кошмаров. Как и стоило ожидать, проснулся он в итоге совсем разбитым и слишком поздно. До выхода оставались считанные минуты, и он только каким-то чудом успел привести себя в порядок и выйти из дома вовремя. Выбранное Линь Лингом каые было ему хорошо знакомо, когда у него было больше времени, он бывал там по утрам, приходил к самому открытию, чтобы позавтракать, когда ему не хотелось готовить дома. Дождь все еще лил, но он забыл дома зонтик и был совсем не в состоянии трансгрессировать, так что к месту встречи он отправился почти бегом, за считанные минуты вымокнув, но так было легче. От этого как будто меньше болела голова, а может быть, дело было в мелодии, которую он услышал, когда оказался достаточно близко к кафе.
- Господин Линь, - мокрый, растрепанный, с широко распахнутыми глазами он совсем не был похож на себя вчерашнего, и дело было точно не в неофициальном костюме и темно-красной рубашке, он действительно выглядел другим человеком. Но кланялся он точно так же - вытравить это из него парой прикосновений не получилось, хотя он и думал об этом половину ночи. Он уже и сам ждал, что вот сейчас Линь Линг поймает его за руки, но остановиться просто не мог.
- Простите, я, кажется, все-таки опоздал, - сегодня ему сложнее было удержать на лице улыбку, и во взгляде, направленном прямо в глаза собеседника, сквозили тревога и горечь. Зато он смотрел открыто и без страха. И не пытался к каждому слову добавить "господин Линь".

- Я раньше часто здесь завтракал, - признался Сюэ Цюань. Но с хозяйкой заведения и ее детьми он знаком не был - ему и в голову не пришло знакомиться, для него это было просто место, где удобно было завтракать и иногда перекусывать днем в выходной. Теперь же ему стало любопытно: чем это таким больна дочь хозяйки, что ее мучают кошмары? Но, конечно, намного интереснее ему было узнать, поможет ли ему то, что помогло ей.
- Вы очень добрый человек, господин Линь, - тихо проговорил он и улыбнулся - как обычно, спрятав за улыбкой все эмоции. Он завидовал этой девочке, но разве мог он просить о том, чтобы этот человек играл ему перед сном? Даже если это действительно могло бы помочь, это ведь безумие - говорить о таких желаниях вслух.
- Благодарю вас за беспокойство, - это действительно было приятно, и Сюэ Цюань улыбнулся теплее, позволив настоящим эмоциям показаться из-под привычной маски. - Сейчас все будет в порядке.
Он достал волшебную палочку и произнес несложное заклинание, чтобы высушить одежду и волосы. Но ощущение тепла пришло не сразу, и он обнял себя за плечи, пытаясь согреться, - всего на несколько секунд, но жест был очень красноречивым.
- Не откажусь, - здешний чай был не так уж и плох, и он успел к нему привыкнуть. - Благодарю вас, господин Линь. Мне кажется, я задолжал вам объяснение... Простите, вчера я в самом деле ничего не мог вам сказать. Ресторан, в котором я работаю, принадлежит сыну очень влиятельного человека. Он предъявляет к сотрудникам высочайшие требования, и я уверен, что ему докладывают о каждом моем шаге в рабочее время, со мной он особенно строг. С этим я ничего не могу поделать. Если вы захотите увидеть меня снова, лучше будет встретиться где-то еще. Где угодно, только не на моей работе, понимаете?
Он снова заглянул в глаза собеседника и улыбнулся той самой улыбкой, которая спасала его снова и снова, позволяя переживать все, что на него сваливалось. Понял ли Линь Линг, что он сказал ему правду, но не всю правду? И почему в этот раз он позволил ему поклониться так, как он привык? Он ведь ждал этого прикосновения, а оно не случилось, и теперь он не знал, куда деть руки, словно было нарушено что-то действительно важное.

Отредактировано Xuē Quan (25.03.2020 11:57:10)

- Я тоже живу рядом, в паре кварталов отсюда, - но если бы они были соседями, они давно бы друг друга заметили, видимо, они пришли в это кафе с разных сторон. - Иногда я просто не могу заставить себя приготовить завтрак, тогда я прихожу сюда.
Наверное, Линь Лингу нужно было рано вставать, чтобы успеть на работу, но что же это была за работа? Это должно было быть что-то необычное - так думал Сюэ Цюань, глядя на этого человека. И почему он отвел взгляд, услышав справедливую похвалу? Такая скромность выглядела чрезмерной и странной. И совсем не вязалась с тем, как настойчиво этот волшебник вторгался в чужое личное пространство, снова и снова, и ему явно это нравилось - он всегда умел подмечать такие вещи. Так в чем же дело?
Чашку из чужих рук он принял осторожно, но не стараясь избежать прикосновения. Если Линь Лингу это зачем-то нужно, зачем убирать руки? Может быть, его жесты или взгляд скажут больше, если он не будет торопиться.
- Благодарю вас, господин Линь, - он нарочно поднялся из-за стола и поклонился - сейчас удержаться от этой невинной провокации было невозможно, ему слишком хотелось понять, как все это работает, а картинка в голове никак не хотела складываться.
- Мне этого хочется, - кланялся и улыбался он вроде бы смущенно, а смотрел уверенно и прямо, еще и стараясь подчеркнуть это противоречие расслабленной позой, которую он принял, снова усевшись на свое место. - Но для чего это вам? Простите за прямоту, но знакомство со мной мало кому кажется хорошей идеей. И я опасаюсь, что действительно могу навредить вам, а мне бы этого не хотелось.
В меню Сюэ Цюань смотреть и не думал. Но снова улыбался так, что ему могли бы подать завтрак и бесплатно.
- Не отвечайте, если не хотите, я просто... - Тут уже и он опустил взгляд, и его улыбка стала немного беспокойной. - Просто волнуюсь.

- Он знает, кто я, - подумал Сюэ Цюань, когда Линь Линг в очередной раз остановил его поклон, поймав за руки. - Знает и все равно настаивает. Чего он от меня хочет?
Вряд ли это случайность. Нет, это не может быть просто случайностью. И слишком очевидно, что именно такие вещи произведут на бастарда самое сильное впечатление, но для чего уважаемому человеку втираться в доверие к такому, как он?
- Это действительно сложно, - согласился он, слегка кивнув. - Боюсь, я не понимаю... Я к такому не привык.
Господин Линь говорил прямо, и он отвечал ему тем же. Такая откровенность была непривычной, но это было интересное ощущение. Да, Сюэ Цюань по-прежнему боялся, но в этот раз дрожащие колени можно было спрятать под столом. И это был уже немного другой страх, только он пока не мог понять, что же изменилось.
- Я надеюсь, что вы правы, господин Линь, но все же не могу не беспокоиться, я ведь действительно могу бросить тень на ваше доброе имя одним фактом своего существования, - Сюэ Цюань улыбнулся особенно мягко и печально, как бы смиряясь с неизбежным, но на самом деле смирения в нем не было ни капли. - Я не имею права не предупредить вас об этом.
Он все же взглянул на меню и как бы случайно коснулся руки собеседника, переворачивая страницу, и потом еще раз, переспросив, что именно он собирается заказать.
- Позвольте мне сегодня угостить вас, - предложил он, слегка склонив голову. В этот момент он казался почти виноватым. - Мне ведь пришлось вчера предложить вам один из самых дорогих супов из нашего меню. Простите, но если бы я этого не сделал, я бы не сидел сегодня здесь с вами.

Как Сюэ Цюань и предполагал, новое знакомство быстро принесло боль и горечь, но разве могло быть иначе? С кем-то другим, может быть, и могло бы, но это была его жизнь, а в его жизни боль и горечь были неизменными составляющими.
- Я не... - Он сперва замер с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом, ошеломленный словами Линь Линга. Как же так? Он ведь действительно боялся в первую очередь именно за него, и не без оснований, почему же... Потом он схватил мужчину за обе руки и вцепился в его запястья мертвой хваткой, напрочь забыв о приличиях. - Я не это имел в виду, я... Мне страшно.
В глазах его действительно отражалась вся та бездна ужаса, в которой он тонул сейчас. Конечно, он предполагал, что все это закончится плохо, но что это случится из-за его слов, из-за его искреннего беспокойства... Обычно людей отталкивало отнюдь не это.
- Сегодня я могу говорить что угодно, вчера не мог, - в отчаянии он лишь сильнее вцепился в запястья Линь Линга. - Вчера я должен был соответствовать своей роли, понимаете? У меня вся жизнь расписана по пунктам, что я должен сказать, что я должен предложить и когда, все... Если бы я вышел за рамки, я бы вас сегодня не увидел. Дайте мне возможность принести извинения, прошу вас! Мне ваши деньги не нужны, вы... Я поэтому и хочу хоть как-то исправить... Я не...
В конце концов он совсем растерялся и обреченно опустил голову.
- Я знаю, что все это ужасно звучит, но это моя жизнь, - добавил он совсем тихо. Его руки дрожали, но держали чужие запястья по-прежнему цепко. - И если сегодня, с вами, я могу быть собой, я хочу этого.

Этот странный человек теперь тоже держал его за руки, словно опасался, что Сюэ Цюань может сорваться и сбежать. Такое предположение было бы справедливым: он мог бы сделать это и уже успел подумать о том, что нужно принести извинения, оплатить завтрак и исчезнуть. Но разве теперь он мог бы уйти?
- Нет, прошу вас, не надо... - Он замотал головой и прикусил губу, осознав, что если бы его не держали так же крепко, как он сам вцепился в чужие руки, он уже вскочил бы и поклонился. Неужели это настолько въелось в мозг, что он уже просто не мог иначе?
Ветер швырнул ему в лицо холодные дождевые капли, Сюэ Цюань заморгал, но так и не попытался вытереть лицо, не смог разжать пальцы и отпустить руки Линь Линга.
- Для меня это важно, - кивнул он, и капля потекла по щеке словно слеза, но ему снова везде мерещилась кровь и чудился ее металлический запах. - Я не о завтраке. Простите, конечно, завтрак тоже важен.
Новый порыв ветра плеснул дождевой воды прямо в глаза, и Сюэ Цюань снова замотал головой и заморгал, но так и не убрал руки. Он вообще мало что замечал кроме этого странного прикосновения, а другие посетители уже косились. Раньше он почувствовал бы это сразу же, но не теперь, ему было настолько не до того, что он не услышал бы сейчас и смешков.
- Простите меня, господин Линь, я не хотел все испортить, - он наморщил нос, пытаясь избавиться от холодной капли. - Я постараюсь загладить свою вину, только скажите как.

- Но как же мне тогда обращаться к вам? - Спросил Сюэ Цюань и понял, что ляпнул глупость. Ну кто же задает такие вопросы? Это же невежливо и просто нелепо! Но это затянувшееся прикосновение было таким странным, что он сидел оцепеневший, словно загипнотизированный, и мысли в его голове шевелились с большим трудом. Это нормально? Так и должно быть? Люди так прикасаются друг к другу, когда хотят... А чего хотят, вообще-то? Так становятся не чужими? С его опытом общения происходящее никак не пересекалось. Никто никогда не держал его за руки вот так - но и он сам прежде такого не делал.
- Не чужими... - Эхом повторил он. Это, наверное, было самым подходящим определением, но было все-таки немного досадно, что Линь Линг не сказал "друзьями" или хотя бы "приятелями". Сюэ Цюань всегда хотел всего и сразу, такова была его натура, и хотя он старался сдерживаться, рано или поздно это выходило наружу. Никто бы, наверное, не поверил, если бы он признался, что он не умеет ждать, но это было чистой правдой.
- Около месяца, - оказалось - совсем недавно, на это время успело столько всего произойти, что ему казалось, что прошла уже целая вечность. Какая все-таки странная штука время... - И, должно быть, останусь здесь надолго. Мне бы этого очень хотелось. Я не хочу возвращаться в Поднебесную, для меня там нет и не может быть места.
Именно поэтому в ресторане он должен вести себя безупречно и предлагать посетителям самые дорогие блюда - Линь Линг ведь может это понять? Понять, что он ни в коем случае не должен потерять возможность переехать сюда навсегда?
Официант принес заказанные ими блюда, и им ненадолго пришлось прерваться. По выражению глаз Сюэ Цюаня легко было понять, что он не договорил и собирается сказать что-то еще, когда они снова останутся одни, но пока что он смотрел на улицу, наблюдал, как лопаются пузыри на лужах. Ветер начал стихать, и от этого стало только хуже: когда он бесновался и швырял капли дождя в лицо, было легче найти хотя бы какое-то подобие равновесия, теперь же шторм бушевал только внутри, и от этого было очень больно.
- Почему именно сегодня льет дождь? - Вопрос был бессмысленным, и Сюэ Цюань прекрасно понимал это, но ничего не мог с собой поделать. - Мне ведь и без этого плохо, как же я выдержу?..
Его собеседника затишье, кажется, радовало, и он странно улыбался и странно смотрел, а тот, на кого он смотрел, никак не мог истолковать этот взгляд. Заметив, что Линь Линг вытер с лица дождевые капли, он тоже потянулся за салфеткой, промокнул кожу и попытался пригладить высохшие кое-как и снова немного намокшие волосы, торчавшие как попало. Наверняка это смотрелось просто ужасно.
-  Конечно, я слышал о ней, - несмотря на довольно нелепый вид, он и сейчас умудрялся произносить это так, что в общей сложности получалось достаточно почтительно и серьезно. - Для меня большая честь познакомиться с таким уважаемым человеком. Позвольте спросить, нет ли у вас младшего брата, моего ровесника?
Если все так, как он предполагает, неудивительно, что лицо этого человека показалось ему знакомым. А если не так? Он мог бы задать этот вопрос еще вчера вечером, причем не Линь Лингу, а Канону Перемен, как и многие другие вопросы, но заниматься прорицанием в таком состоянии было бы и глупо, и опасно, несмотря на все свое волнение и нетерпение Сюэ Цюань понимал это.
- Что я скажу, если он спросит обо мне? Он может знать, что учился я совсем не управлять рестораном... Он может знать, что я изучал искусство прорицания и ритуальную магию, но если я скажу ему, не будет ли это... Нет, это не такой человек, он не станет болтать, - довериться даже в какой-нибудь мелочи другому человеку ему было невероятно сложно, но это ведь были не мелочи, это было очень серьезное решение. - Но, может быть, он просто не станет спрашивать?
- Позвольте задать еще один вопрос: ваша флейта волшебная? - Эта тема казалась относительно безопасной, к тому же, Сюэ Цюаню действительно интересно было спросить именно об этом. - Дело в том, что я тоже играю на флейте, и мне было бы интересно... Если вы, конечно, не будете возражать... Спросить вас о вашей технике. И показать свою, если вы пожелаете.

- Не будет ли слишком неучтиво попросить и вас обращаться ко мне по имени? - Вообще-то, Линь Линг как старший и как в любом случае намного более уважаемый человек и без всякого разрешения мог бы называть его как угодно, но Сюэ Цюаню захотелось именно попросить его об этом. И он бы снова поклонился, но все же вспомнил, что его собеседнику это кажется излишним.
- Мой единокровный брат интересуется этой сферой, - так что общие знакомые у них, наверное, и сейчас могут найтись, но лучше не спрашивать их мнения о Чанг Ибо. В такие моменты парня даже радовало, что он носит фамилию своей матери, а не отца. - Я уверен, что скоро у нас появится много общих знакомых. И очень рад, что встретил вас прежде, чем всех этих людей...
Чем всех этих людей, перед которыми ему придется извиняться за поведение брата. Людей, которые будут спрашивать с него за безответственное поведение Чанг Ибо и его ошибки. Людей, которые будет благодарить за своевременное вмешательство и злословить за спиной. Линь Линг был совсем другим человеком, и это согревало нервное и недоверчивое сердце Сюэ Цюаня: он почти поверил, что от этого знакомого удара в спину ждать не стоит, и эта мысль принесла огромное облегчение. Хоть к кому-то он сможет поворачиваться спиной без опаски... Если сможет, конечно. С доверием у него все было очень и очень плохо.
Когда артефактор сказал, что видел его на выпускных испытаниях, Сюэ Цюань чуть не подавился. Он его запомнил? Его брат хорошо отзывался о нем? Это казалось невозможным, но не верить сказанному никаких причин не было.
- Вы и ваш брат оказываете мне честь, отзываясь обо мне таким образом, - и вот как тут не кланяться? Он было уже начал вставать, но вовремя себя одернул и заставил себя заменить поклон мимолетным прикосновением к руке сидевшего напротив волшебника. Ужасная бестактность, вообще говоря, но если для него это важно... Как же так получилось? Еще совсем недавно Сюэ Цюань готов был подозревать его во всем и сразу, потом хотел сбежать, теперь же готов был подстраиваться под его странные привычки и боялся, что его все-таки оттолкнут. И все это - за считанные минуты! Внутри творилось нечто невообразимое, он был напуган, он радовался, он злился, он чувствовал все и сразу, и при этом его еще и не отпускало это навязчивое ощущение разлитого в воздухе запаха крови, хотя его здесь и в помине не было. Если бы дождь совсем прекратился, стало бы немного легче, но он все лил и лил, и пузыри плясали на лужах, а  Сюэ Цюань нервно комкал салфетку, не зная куда деть свободную руку.
- Боюсь, мне никогда не сравниться с вами в этом искусстве, но, возможно, я все же смогу рассказать вам что-то интересное, - а мог ли бы он сравниться с таким человеком хоть в чем-нибудь? Разве это возможно? Он хотел и мог стать лучше многих, но едва ли лучше него. Да и стоит ли? Им хотелось восхищаться, а не превзойти его. - Я с радостью приму ваше приглашение! Стоит ли мне также захватить с собой зачарованный гуцинь?
Наконец-то его улыбка стала по-настоящему солнечной - это приглашение его очень обрадовало, и Сюэ Цюань весь светился, принимая его. И дело было не только в том, что его пригласили как равного, хотя равным он не был и быть не мог. Ему действительно было очень интересно послушать, как Линь Линг играет на флейте и, может быть, сыграть для него, если он захочет, но будут ли ему интересны такие техники?

Совершенно не нужная просьба обрадовала Линь Линга, и Сюэ Цюаню стало немного спокойнее. То ли из-за того, что они наконец-то определились с дистанцией, то ли просто из-за этого почти ласкового взгляда, напомнившего о днях, когда его старший приемный брат еще хотел защищать его и верил, что он вырастет сильным и достойным человеком. Но потом все сломалось, а в этот раз... Наверное, тоже сломается, но, может быть, будет немного хороших дней? Хотя бы один, хотя бы этот!
Линь Линг смеялся над его единокровным братом, и это было, наверное, справедливо, но все равно непозволительно. Сюэ Цюань снова помрачнел, внутри что-то очень болезненно сжалось, и он стиснул зажатую в руке салфетку с такой силой, что пальцы побелели.
- Если этот человек так легко готов смеяться над Чанг Ибо, как же весело ему будет смеяться надо мной, - подумал он, - И почему я решил, что в этот раз будет иначе? Конечно, он будет надо мной смеяться. Над тем, как я пытаюсь исправить то, что наворотит мой брат. И не только над этим.
- Прошу прощения, но вы преувеличиваете, - возразил Сюэ Цюань. - Чанг Ибо - талантливый человек и многого сможет здесь добиться. Вам не о чем беспокоиться.
Не о чем, потому что что бы его брат ни натворил, он это исправит. А если не сможет, пойдет на дно вместе с ним, но разве об этом будет кто-нибудь беспокоиться? Вот и ему тоже не стоит.
- Она его интересует, но я не могу сказать, чем именно он планирует заняться в ближайшее время. Это не мое дело, - но очень скоро станет его делом, потому что извиняться перед наставниками придется именно ему, а не Чанг Ибо. - Если он захочет посетить ваш институт, я предупрежу вас.
Линь Линг говорил так, будто не верил, что он способен справиться с ситуацией. Может быть, он и не был способен, но это было все равно крайне неприятно. Да будь он тысячу раз прав, разве имеет он право говорить с ним так? Говорить о его брате так, словно тот совсем безнадежен?
- Я просто говорю то, что думаю, - Линь Линг, похоже, считал это чем-то хорошим, но лучше бы вместо откровенности он думал о том, что, как и кому говорит. Его прикосновение было почти нежным, но тем неприятнее было понимать, что этот человек считает его слабым, неспособным справиться с ответственностью за свои поступки и поступки своего брата. Разве только что он не говорил с ним как с равным?
Улыбка Сюэ Цюаня из искренней и теплой быстро превратилась в ту самую приклеенную, которую видели на его лице большинство его собеседников. О еде он забыл, истерзанная салфетка лежала на столе рядом с его ладонью, пальцы нервно подрагивали.
- Именно поэтому я и говорю, что мне не достичь такого мастерства: для этого нужно вести совсем другой образ жизни, - Сюэ Цюань уже и сам не понимал, почему продолжает этот разговор, все внутри кричало о том, что ему пора уходить, но ему, наверное, хотелось дать Линь Лингу шанс исправить впечатление, хотя он этого и не осознавал. Но что можно сделать? И почему он так не хочет просто отпустить этого человека, почему боится разочароваться в нем?
- Играю, мне этот инструмент походит больше, чем флейта, но мне нужно уметь использовать и то, и другое, - тихо сказал он, все еще стараясь справиться с эмоциями, спрятать их за улыбкой полностью. - Я... Да, я хотел бы что-нибудь сыграть для вам. Хотя бы попробовать.

Холодно. У этого человека теплый взгляд и теплые руки, а ему с ним холодно. Потому что он посмел смеяться над его единокровным братом, пусть тысячу раз заслуживающим это, но это было недопустимо. Потому что посмел жалеть его, что было тем более недопустимо. Сюэ Цюань не умел прощать такие вещи, но, может быть, именно сегодня стоило попробовать? Ведь Линь Линг почти ничего не знает о нем и легко мог ошибиться. Но достаточное ли это оправдание? И сможет ли он общаться с человеком, который может и снова допустить такую же оплошность?
- Я вам верю, - проговорил он после долгой, тяжелой паузы. - Вы не похожи на того, кто станет судить опрометчиво.
Произнести эти слова оказалось невероятно сложно, и неизменная улыбка на несколько секунд исчезла с его лица, позволив страху исказить его черты. Да, ему по-прежнему было очень страшно. Из-за этих слов, из-за сказанного ранее, буквально из-за всего, но в первую очередь - от непонятного ему желания попытаться построить разговор еще раз, несмотря ни на что договориться о новой встрече. Зачем? Почему?
- Вы могли бы?.. - Сюэ Цюань произнес это с теми же интонациями, что и собеседник, не замечая, что подражает им. В его глазах в этот момент отразилось не меньшее смятение. - Я сыграю. Только скажите когда, и я приду и буду...
Что? Играть так долго, как он захочет? Нет. Пытаться не испортить, а что не испортить? Что такое между ними происходит, что это так важно не испортить?
- Простите меня, я совсем разучился говорить по-человечески, - в конце концов он все же вынужден был признать это. Сюэ Цюань склонил голову и едва слышно вздохнул. - Но я ни в коем случае не хочу оскорбить вас или еще как-нибудь задеть. Мне ужасно неловко и стыдно представать перед вами таким.

Вместо ответа на его сбивчивые извинения Линь Линг начал играть на флейте. Музыка лилась вместе с дождевой водой, смешивалась с ней и с заполнявшей подсознание Сюэ Цюаня кровью, текла по нервам мучительно и медленно, постепенно остужая их и все-таки принося облегчение, но это было избавление через боль. Горькое лекарство, которое необходимо было принять, прежде чем пытаться говорить дальше.
Он слушал с закрытыми глазами, обняв себя за плечи, спрятавшись от всего, кроме музыки, позволив ей наполнить себя, но теперь ему казалось, что она запятнана его страхом, и это было неправильно. И это никак нельзя было исправить, потому что он не смог сейчас сыграть другую мелодию.
Аплодисменты вырвали его из этого странного состояния, и это было еще больнее, но потом стало легче. Сперва он невольно весь сжался, пытаясь спрятаться от ужасно громкого звука и чужих взглядов, но потом увидел спокойную улыбку Линь Линга и улыбнулся в ответ, почти доверчиво распахнув глаза и положив обе руки на стол.
- Когда? - О чем еще он мог бы спросить после такой музыки и таких слов? - Я готов прийти хоть сегодня ночью, хоть завтра утром, я...
Он бы и с работы отпросился, если бы мог, но как раз этот самый очевидный шаг для него был совершенно невозможен.

Если бы он мог предполагать, во сколько он сегодня покинет ресторан, было бы проще, но в выходные они работали до последнего посетителя, поэтому все было очень туманно и расплывчато.
- Я надеюсь, что сегодня будет спокойнее, и я уйду с работы не позже трех, - Сюэ Цюань посмотрел на наручные часы и задумался. Насколько рано готов встать его новый знакомый, чтобы встретиться с ним? - В семь или восемь - это слишком рано для воскресенья?
Неудобно. Похоже, у них были совсем разные графики, но ждать вечера понедельника все равно не хотелось. Слишком больным получился этот разговор, чтобы откладывать его продолжение на такой долгий срок, нужно было встретиться снова как можно скорее и снова услышать музыку, которая хотя бы немного облегчала боль.
- Сегодня у меня назначена встреча с поставщиком в полдень, мне нужно будет попасть в ресторан заранее, чтобы переодеться и взять бумаги. У меня остается совсем немного времени, - но пока оно у них еще было, и не стоило тратить его понапрасну. Сюэ Цюань, однако, сбился с мысли, когда Линь Линг взял его за руки. Это не было похоже на дружеский жест, но он, наверное, просто чего-то не понимал, не знал, потому что его опыт был слишком другим. И все-таки, что же означало это прикосновение? - Но я думаю, что я успею посмотреть, где вы живете. И следующим утром буду у вас - с флейтой, гуцинем и завтраком. Стоит ли мне принести с собой вино, как мы говорили вчера?
Пить вино в такое время - это, наверное, тоже странно. Но что из происходящего между ними не было странным?
- Могу ли я потом пригласить вас к себе? У меня есть комната с хорошей акустикой, где я упражняюсь в игре на гуцине, может быть, вам там тоже понравится, - предположил Сюэ Цюань. Он все еще не смел пошевелить руками, хотя Линь Линг давно отпустил их. - Вы будете моим первым гостем в этой стране, если согласитесь оказать мне такую честь. Мне было очень приятно принять вас у себя.

- Я люблю поспать, но у меня нет другого свободного времени, а у меня ведь еще несколько тренировок в неделю, нужно как-то все успевать, - признался Сюэ Цюань. - Поэтому я приучил себя вставать рано, даже если ложусь поздно. В будни проще, в будни я освобождаюсь около полуночи, но в выходные я могу задержаться на работе и до утра. Вчера ушел около пяти, кажется. Это привычно.
Это привычно, и бешеные нагрузки тоже привычны, как и бессонные ночи, но как о таком говорить? И разве может это быть хоть кому-нибудь интересно? Это же рутина, самые банальные и обыденные вещи.
- Вы правы, я совсем забыл о еде и отвлекаю вас, а ведь я хотел вас угостить. Позвольте мне исправиться и в следующий раз организовать хороший завтрак? - Завтрак и так был хорош, а вот он был не в себе, и именно это все и испортило. Он и его страхи, он и его нервы, он и его готовность чуть что выпустить все колючки разом. - Я люблю ходить пешком, мне тяжело без движения. Стараюсь трансгрессировать только в самом крайнем случае, но в этот раз задерживаться и тратить время на прогулки я не буду, я обещаю.
Сюэ Цюань улыбнулся и все-таки склонился над тарелкой. Заказанная им паста карбонара безнадежно слиплась и превратилась во что-то маскимально несимпатичное.
- Я привык пить в любое время, с моей работой это необходимый навык, - он улыбнулся уголком рта, и ямочка на левой щеке стала заметнее. - Я знаю меру. К тому же, пройдет достаточно времени, чтобы вино успело выветриться.
Линь Линг теперь казался совсем умиротворенным, и Сюэ Цюань снова ему завидовал: у него внутри по-прежнему бушевало что-то совсем больное и непонятное, слишком странное, чтобы пытаться разобраться сейчас. Но он хотел попытаться сделать это позже.
- Я всегда предпочитал домашнюю еду ресторанной, и я уверен, что завтрак будет прекрасным, - он и не думал возражать против такого проявления гостеприимства. - Вы оказываете мне честь, приглашая меня за свой стол и предлагая такое угощение.
Он и сам собирался угощать своего нового знакомого домашней едой, если - когда - тот придет к нему в гости.